Казачья Голгофа

Сегодня необходимы идейные вдохновители и руководители, которые готовы  отдать свою жизнь за счастье и благо казачества. Воспитать их может только Святая Православная церковь и это её долг. Только она может поднять дух родного казачьего народа, пробудить в нём доверие к себе, к своим силам и вдохнуть веру в помощь Божью. Необходимо дать почувствовать нынешнему казачьему народу, что в нём ещё не всё доброе погасло и замерло,  чтобы он нашёл в себе мужество встать и навалится на своих врагов несокрушимой стеной.

Еще до 1917 года идеологи «мировой революции», выстраивая модель общества будущего, почти единогласно вычеркнули из него казачество. Они считали его опорой самодержавия, которая при установлении диктатуры большевиков должна быть уничтожена. Казаки и в самом деле, на примерах незаконных реквизиций, конфискаций и массовых расстрелов комиссарами красного террора, быстро поняли, кто пришел к власти, организовались и изгнали большевиков из своих станиц.

Поэтому уже 24.01.1919 года по инициативе председателя ВЦИК Якова Михайловича Свердлова (Янкеля Мовшевича Аптекмана) была принята секретная директива ЦК РКП(б) «Об истреблении казачества».

Казаки, все поголовно, были объявлены контрреволюционерами, а «при расправе с контрреволюционерами захваченных не судят, а с ними производят массовую расправу», указывал в то время уполномоченный Совета обороны на Дону А.Г. Белобородов (Вайсбарт). Этот же палач, кстати, полугодом раньше подписал и решение о расстреле в Екатеринбурге бывшего Российского императора Николая II с женой, дочерьми, единственным наследником и домочадцами.

Эти людоедские директивы, приказы и указания методично выполнялись во всех казачьих землях. Отрядами красноармейцев под руководством комиссаров поголовно выселялись и расстреливались целые станицы, а затем убийцы занимали опустевшие курени. На Кавказе большевистская власть опиралась на горцев, стравливая их с казаками и поощряя грабежи и убийства. Так, при выселении казаков из станиц Калиновской, Ермоловской, Самашкинской, Романовской, Михайловской и Асиновской из 75 тысяч стариков, женщин и детей горцами было изрублено 35 тысяч.

Тихий Дон в самом прямом смысле стал кровавой рекой: тела убитых казаков большевики тысячами скидывали в реку, так как захоронить такое количество им было просто физически невозможно, и их течением выносило в открытое море (А. Таманцев. Казачий геноцид на Дону. Саратов; газета «Алекс-информ», № 3 (107)-2002 г., с. 1-2). В 1919 году в Черном море плавало такое количество убитых, что даже Турция, сама несколькими годами ранее совершившая полуторамиллионный геноцид армян, вынуждена была направить ноту протеста правительству РСФСР против «загрязнения» моря человеческими трупами. Уникальный случай в международной дипломатической практике!

Преступлениям большевицкого режима несть числа. Истребление казачества является одной из наиболее показательных страниц истории закабаления Святой Руси богоборческой большевицкой кодлой.

Когда в конце восьмидесятых начале девяностых в СССР развилось и оформилось казачье движение тогдашние власти предержащие не обратили на него особого внимания, скорее всего по двум причинам. Первая, занимались более важным делом: «пилили» страну. Вторая, полагали, что подурят взрослые дяденьки, поиграют в казаков-разбойников, да само и рассосётся. Не рассосалось…

Как отмечали атаманы, возрождаясь, казачество ставило целью доказать и государству, и обществу, что оно есть и будет, что его не сломили ни репрессии, ни десятилетия небытия. В своем новом самосознании оно является носителем не только собственно казачьей культуры, в частности, общинного земледельческого образа жизни, православной веры и военного служения Отечеству, но и создателя Российского государства и перманентного спасителя русской нации.

В далёких девяностых казаки пытались добиться признания репрессий против казачества и реабилитации казачества. Но воз и ныне там. Реабилитированы все, кроме казаков. Приходилось слышать такой аргумент, дескать, казаки не народ. Однако жертвы политических репрессий тоже не народ, но всем скопом реабилитированы. Мы понимаем, что причина нереабилитации казачества лежит гораздо глубже юридических формулировок. Естественным желанием казаков после реабилитации будет восстановление Войск и войсковых территорий, а это затрагивает просторы от Тихого океана до Чёрного моря, задевает интересы Казахстана, Киргизии, Украины, Молдовы и ущемляет очень многих неплохо устроившихся на бывших казачьих землях. . И в этом святом деле что-то не слышно голоса реестровых. Справедливости ради заметим, что там, где осуществляются серьёзные дела и отсутствует давление властных структур реестровых либо нет вообще, либо они мирно уживаются с общественными казаками. Делить-то особо нечего, разве что нелёгкую долюшку. Так её вместе проще тянуть.

Нынешней власти почему-то крайне хочется снять с казаков традиционную справу и обрядить их по некоему единому образцу. Постричь под одну гребёнку. А лучше всего просто раздеть. И вот уже казак в папахе, черкеске и шароварах «раздражает» своим видом. Пейсатый еврей в шляпе и лапсердаке, узбек в полосатом халате, подпоясанный платком, негр в костюме Незнайки из Цветочного города не раздражают, а казак раздражает.

Казаки, считающие себя потомственными или относящие себя к таковым, с большой тревогой наблюдают, как казачьи традиции, система воспитания, нравственные и духовные ценности, передаваемые с молоком матери и через наставления и личный пример отцов и дедов, подменяется повсеместно «казачьей компонентой». Беспокоит казаков и то, как зачастую, хоть к счастью и не всегда, и не везде, происходит замена казаков, на «членов» казачьих обществ.

Многовековая селекционная работа государственного аппарата над казаками, подчинена была одной цели - создать воинственного государственника - неприхотливого в запросах, стойкого в лишениях, отважного порубежника. Буйный и вольный нрав родового казака усмирялся многочисленными "скрещиваниями" с чиновниками и инородцами. Начались глубинные процессы самоочищения и самовычищения казачества. Казаки же, лишенные земли, службы, воли подались в армию, криминал, в идейную и практическую оппозицию. Такой сценарий развития событий не радует кремлевских сидельцев. Безвольно наблюдать, как формируется взрывоопасная и не подконтрольная среда. Регулярные попытки "разбавить" родовых казаков реестровым "пометом" - успеха не имели. "Мичурины" из бывших юристов - никакие!
Было принято решение - "объединить и возглавить". Таки кошерно, будет!

Сразу поясню, что «КПРФ» это не то, что вы подумали. Это аббревиатура создаваемой Казачьей партии Российской Федерации. Чтобы не возникало путаницы, ее сокращенное название предлагается писать как «КпРФ». Но на слух, конечно, никакой разницы нет. Как тут не вспомнить знаменитые слова В. Черномырдина: «Какую партию не строим, получается КПСС». Впрочем, аббревиатура палачей казачества успеха не имела. И не должно быть иначе, на протяжении веков у казаков всегда была одна партия – Православие и её бессменный лидер – Матерь Божия, Пресвятая Богородица. Правая рука казака всегда поднималась для сотворения крестного знамения или, вооружённая шашкой, для защиты Отечества и, надо полагать, не поднимется с богомерзким мандатом вероотступника.

То, что делается по уничтожению «казачьего духа» в российском казачестве, похоже, делается намеренно. Отсюда и конспирация при подготовке съезда казачьей партии и особый порядок отбора кандидатов на учредительный съезд. Вряд ли кандидаты этого съезда, за исключением его отдельных участников, знают или обратили внимание, что в проекте Устава КпРФ, который им предстояло утвердить, о том, что это будет именно казачья партия, свидетельствует только одно слово в ее названии. В нем отмечается (Ст. 6.1.): «Членами Партии могут быть граждане Российской Федерации, достигшие восемнадцатилетнего возраста, разделяющие цели и задачи Партии, соблюдающие настоящий Устав, принимающие участие в деятельности Партии». И далее (Ст.6.3.): «…Членство в Партии не может быть ограничено по признакам профессиональной, расовой, национальной или религиозной принадлежности, а также от пола, происхождения, имущественного положения, места жительства».

На "вечно загнивающем Западе" реальную силу имеют профсоюзы. Пусть на содержании, пусть предсказуемые, но консолидированные и с потенциалом. В современной России, за неимением крупных производств (места массового скопления русских людей успешно ликвидированы), профсоюзы и не нужны. Власть в РФ озаботилась созданием "профсоюза казаков" - управляемого и умеренного в содержании. Цель - возбуждающе сладка. Вот только последствия могут быть не такими радужными. Точнее - они и не будут радужными для власти.

Во-первых, "Кремлем призванные и мобилизованные" потребуют денег на прокорм. Пусть только на пшенку с перловкой, но потребуют.

Во-вторых, озадаченные "громадьем планов", захотят иметь "привилегии" и "табельное оружие". Потом, - возможности, где эти "привилегии" и "оружие" может быть применено, т.е. захотят "разрулить ситуации", главным образом - межнациональные.

В-третьих, для "возросшего сознания" масс, потребуются другие "табунщики", точнее - партайгеноссе, с не пропитой харизмой и зачатками знаний. А у Кремля, каждый чиновник - "уникальный специалист", "золотой непотопляемый резерв", - на всех не напасешься.

Почему и кем было предложено назвать партию подобным образом? Как реализуются на деле решения высших органов российской власти, взявшейся двадцать лет назад возрождать российское казачество, но так ничего, кроме новой формы и права казачьим есаулам быть подручными при полицейских сержантах, не придумавшей? Эти и другие вопросы, в том числе и гораздо более острые, все чаще задаются казаками тем, кто взялся возрождать казачество.

Уровень воцерковленности, позволявшей казакам не превращаться в ватаги разбойников, снизился до критической черты. В СМИ идет наращивание информационной войны, ставящей целью компрометацию не только Русской Православной Церкви, но и казаков, как защитников Веры и духовного наследия России. Иначе говоря, размывается традиционалистская социальная, моральная сущность казачества, в угоду глобалистской модели масскультуры, приходящей с Запада.

Все это провоцирует недовольство казаков государственной политикой в отношении казачества, порождает настроения сепаратизма и шовинизма, подпитывает утопические идеи создания Донской Казачьей Республики, президент которой уже избран и т.д.

Как бы хотелось закончить статью в том духе, что трудности уверенно преодолеваются, проблемы успешно решаются, перспективы светлы и прекрасны. Однако к великому сожалению лёгкой жизни казачеству в обозримом будущем ожидать не приходится. Казачество невольно доказывает, что в жизни могут быть другие приоритеты и можно быть счастливым, не толкаясь в толпе жаждущих денег, славы и сомнительных удовольствий. В наш век уныния и одиночества вдруг оказывается, что можно жить общинно и общественно не из страха перед наказанием, а по внутренней необходимости и взаимному желанию.

Казачество – явление характера мирового. Оно «поэзия» старины, которая не может не волновать человеческую душу. Идея казачества бессмертна, но судьбы его сейчас в смертельной опасности. Исторические корни медленно подсыхают. Время не ждёт. Жизнь казачества – короче времени.

Будущее казачества покоится на острие казачьей пики.