Что должно лечь в основу национальной идеологии?

Информационно-пропагандистская война против России достигла цели. Нет больше единого мнения о необходимости «удерживать» Кавказ или призывать в армию уроженцев этого региона. В обществе, в том числе в армии и правоохранительных органах, отмечается рост как антикавказских, так и русофобских настроений. Это не может не отражаться на морально-психологическом климате в частях и подразделениях, не влиять на их боеготовность. Однако такая тенденция не получает своевременной и должной оценки руководства государства и силовых структур.

Одной из мер по повышению и поднятию боевого духа должно стать формирование у военнослужащих уверенности в своих силах, твердой убежденности в собственной правоте и адекватности восприятия обстановки, складывающейся из различных информационных источников. Именно по этим «точкам» и работают наши противники, лишая военнослужащих национального самосознания и возможности свободно ориентироваться в историческом и духовном пространстве, используя накопленный поколениями потенциал.

Очевидно, для решения этой важной проблемы надо прежде всего на официальном уровне признать забытый факт: исторически Россия существует, опираясь на два столпа – армию и Церковь. Когда врагам удавалось подрубить один из них, государство рушилось. Но благодаря существованию другого ей всегда удавалось восстанавливать свой боевой потенциал. Этот благословенный союз меча и креста есть подлинный гарант нашей национальной безопасности.

Опыт верности России

XIII–XV века, ордынское нашествие, которое полностью разорило страну, лишило ее не только войска, но и государственного суверенитета. Единственной опорой и скрепой русского народа в те годы оставалась Церковь, благодаря которой сломлен сначала языческий, а затем и мусульманский духовный прозелитизм. Распад Орды стал следствием не только внутренних междоусобиц и заговоров, но и упорного духовного сопротивления русского народа, не желавшего перенимать чужие традиции, обычаи, веру. Произошло обратное: многие ордынцы, знатные татарские мурзы, приняв православие, перешли на службу России и честно служили ей, положив начало многим княжеским и дворянским родам.

“Надо прежде всего на официальном уровне признать забытый факт: исторически Россия существует, опираясь на два столпа – армию и Церковь”

Перед Куликовской битвой московский князь Дмитрий Донской поехал за советом-благословением не к волхвам-шаманам, а к преподобному Сергию Радонежскому. А Стояние на Угре, положившее официальный конец игу, завершилось нашей победой во многом благодаря поддержке ростовским архиепископом Вассианом колеблющегося Ивана Третьего.

Начало XVII века. Смутное время и польско-литовско-шведское нашествие. Фактическая оккупация большей части страны, отсутствие регулярной армии, казны, законов и фактически независимости. В Москве изменниками боярами готовится утверждение на царство польского королевича, но планам оккупантов и предателей не суждено сбыться из-за твердой позиции патриарха Ермогена, отказавшегося признавать ставленника папы и поднявшего народ на ополчение своими грамотами и воззваниями. За это он был уморен голодом в подвале Чудова монастыря в Кремле.

Начало ХХ века. Революция, уничтожившая величайшую мировую державу и ее вооруженные силы, попытки создания нового государства и армии и жуткие гонения на Церковь. Нападки на русскую армию и Церковь шли параллельно и бешеными темпами. Армию Российской империи фактически удалось уничтожить. На грани ликвидации была и Церковь. К 1941 году на свободе оставались всего три архиерея РПЦ, разорены и закрыты все монастыри, на территории РСФСР действовало всего около 100 храмов (из 78 тысяч, бывших до революции).

Война показала слабость пестуемой руководством страны РККА, неготовность многих ее солдат и командиров противостоять натиску германской армии. В тот тяжелейший для страны период, несмотря на пережитые гонения и притеснения, РПЦ полностью и безоговорочно поддержала власть, призвав уже на второй день войны верующих (которых, по рассекреченным недавно данным переписи 19З7 года, было больше, чем неверующих) устами патриаршего местоблюстителя Сергия (Страгородского) выступить на защиту Родины. Всю войну Церковь активно помогала государству, властям, организовывая сбор денег в помощь фронту, построив на свои средства танковую колонну «Дмитрий Донской» и авиаэскадрилью «Александр Невский». Полностью Россия восстановила свою мощь к 1943 году, не только одержав столь важную победу на Курской дуге, но и восстановив патриаршество, заключив фактически заново разорванный Петром союз государства с Церковью.

1991 год. С развалом СССР прекратила существование и считавшаяся мощнейшей в мире Советская армия. Что удерживало тогда страну, балансировавшую на грани сползания в гражданскую войну и экономического краха? Какие силы? Без сомнения, к ним следует отнести Церковь (ее молитвы), голос которой наконец стал звучать свободно, а авторитет расти в геометрической прогрессии, в том числе среди политиков, военнослужащих и сотрудников правоохранительных органов.

В наше время мы наблюдаем схожую картину. Российская армия, несмотря на все попытки свернуть ей шею, показала свою стойкость и боеспособность в тяжких испытаниях обеих чеченских и грузинской кампаний, выстояла под жесткими ударами реформаторов-сокращенцев и сегодня набирает силу, наверстывая упущенное. Церковь же, наоборот, после заигрывания с ней, попыток встроить ее в фарватер соглашательской, направленной против интересов России политики подвергается сейчас бешеным нападкам со стороны либералов-западников, контролирующих СМИ, создавая из любого повода мощнейшую информационную атаку на первых ее лиц и Самого Христа. Это еще раз подтверждает двуединство главной задачи наших врагов: разрушить союз армии и Церкви, подрубив оба государствообразующих столпа.

Отсюда и должно исходить военное руководство, используя церковный опыт верности России и бескомпромиссного стояния в Истине. Остается разобраться, в чем заключается аккумулированный опыт Церкви, который может быть полезен отлученной от нее на долгое время армии.

Из плена забвения

Почему мощнейший партийно-пропагандистский аппарат ГлавПУРа СА и ВМФ, пронизавший насквозь все армейские структуры снизу доверху, не смог ничего противопоставить слабоорганизованным деструктивным силам, развалившим изнутри и армию, и государство? Одна из причин столь явного идеологического поражения – неэффективность коммунистической пропагандистской машины, которая проигрывала национал-либералам на фоне всегда свежезвучавших лозунгов и идей о свободе, равенстве и самостийности, ее идеологическая зашоренность, омертвелость и шаблонность.

Сегодня вопрос межнациональных и межэтнических отношений в воинских коллективах стоит очень остро. Официальная пропаганда, связанная действующей безыдейной (ст. 13) и секуляризованной (ст. 14) Конституцией, не в состоянии дать воинам требуемого ответа и примеров решения этого вопроса. Но так ли уж нерешаема эта проблема даже в рамках действующего законодательства? Мешает ли Основной закон обращаться к истокам своих корней, славных побед и героям походов и войн прошлого? Отнюдь.

Чего стоит факт взятия Казани войсками Ивана Грозного? Кто его «замолчал», не только лишив русский народ национальной гордости, самосознания и исторической памяти, но и позволив сегодня спекулировать на этом этническим сепаратистам? Тот факт, что за годы существования этого ханства через Казань в плен были уведены до пяти миллионов русских людей, делает все понятным и легко объяснимым. А атаман Ермак, который с дружиной в несколько сот человек присоединил к России огромные пространства Сибири? Кто сегодня вспомнит имена его сподвижников – Ивана Кольцо, Якова Михайлова, Матвея Мещерякова, Андрея Воейкова и других?

Благополучно замалчивались постсоветскими идеологами и героические примеры действий русских войск в ходе войны на Кавказе. Жители тех труднодоступных краев были куда более дики и кровожадны, чем их нынешние потомки, и все же Кавказ покорился русским солдатам. Что мы знали, вступая в кавказскую кампанию, о героях первой кавказской войны – Алексее Ермолове, Николае Слепцове, Николае Евдокимове, Алексее Вельяминове, Юрии Кацыреве, Максиме Власове, Архипе Осипове?

Не акцентировался источник многочисленных и славных побед русских над турками и персами – нашими извечными противниками на южном направлении. Ислам и тогда заменял идеологию этих воинственных народов, стоял во главе их политических систем. За счет чего побеждали русские чудо-богатыри, вооруженные подчас хуже, чем снабженные английским оружием янычары Оттоманской империи, покорившие все ближайшие народы? За счет преобладания русского духа, источник которого находился в глубокой религиозности нашего народа, о чем не раз свидетельствовали Александр Суворов, Федор Ушаков, Павел Нахимов, Михаил Скобелев...

Сознательно замалчивались победы и герои Русско-японской (за счастливым исключением «Варяга») войны и переименованной в угоду возобладавшей идеологии из Второй Отечественной (Первой мировой) в империалистическую войну. Что знает нынешнее поколение воинов о подвигах миноносца «Стерегущий», душе Порт-Артура генерале Романе Кондратенко, казаке Кузьме Крючкове, унтер-офицерах Кушнерове, Зайкове и Чеснокове, прапорщике Ставицком, полковниках Канцерове, Ширинкине, Вавилове, безымянных героях крепости Осовец, организованно отражавших атаки немцев более полугода? А что слышали о сформированной из горцев Кавказа туземной Дикой дивизии – одном из наиболее боеспособных соединений русской армии?

Пример победоносности

На каких же героях воспитывалось молодое поколение строителей коммунизма, без боя сдавшее Советский Союз? Были ли среди них люди, отстаивавшие национальные интересы, то есть интересы прежде всего государствообразующего русского народа, его веру, традиции, культуру? Первыми на слуху герои Гражданской (по сути братоубийственной) войны, отцеженные, мифологизированные и изрядно подретушированные: чуваш Василий Чапаев, молдаване Михаил Фрунзе и Сергей Лазо, украинцы (малороссы) Николай Щорс, Семен Буденный, Григорий Котовский. На поверку выходит, что эти представители малых народов России, ее национальных окраин проливали кровь русских людей за светлое будущее, которого так никто и не дождался.

Следующими идут герои более близкой и понятой нам Великой Отечественной войны: Георгий Жуков, Константин Рокоссовский, Иван Конев, Зоя Космодемьянская, Александр Матросов, Николай Гастелло, Виктор Талалихин, Иван Кожедуб... Их куда больше. Только Героев Советского Союза более 12 тысяч. Но и в их часто отретушированных до неузнаваемости биографиях внимание акцентировалось, как правило, на нацеленность на победу социалистического строя, преданность партии и делу Ленина-Сталина. Уже на закате перестройки, словно спохватившись, начали раскрывать национальный состав героев, почти 80 процентов которых оказались русскими.

И, конечно же, герои Даманского и афганской войны. О героях-пограничниках, остановивших китайскую экспансию, вспоминать по политическим мотивам долгое время было не принято. А как обстоят дела с почти сотней «афганцев», получивших высшую награду страны, интересы которой они защищали «за речкой»? Та война, перешагнув водный рубеж, уже пришла к нам, и вопрос о том, кому и зачем оказывалась братская помощь в виде интернационального долга, с некоторых пор довлеет над их реальными подвигами. Если сюда включить довольно слабую информированность допризывной и войсковой молодежи о Героях России обеих чеченских кампаний, число которых превысило полтысячи человек, картина получится весьма печальная и неприглядная. И напрашивается вывод: в России нет идеала, эталона национального героя, символа национальной гордости русских, способных объединить народ, дать ему пример победоносности.

Ими вполне могут стать бережно хранимые Церковью русские святые. Едва ли не треть из них принадлежит к воинскому сословию. Александр Невский и его младший сын – московский князь Даниил, который в 1300 году нанес первое в истории России поражение оккупантам. Отец и сын закончили свою жизнь монахами. Правнук Даниила – князь Дмитрий Донской. Князья Михаил Тверской – первый русский военачальник, убитый на Кавказе в 1318 году, замученные в плену за преданность Вере и Отечеству Роман Рязанский и Михаил Черниговский. Князь Мстислав, прозванный за свою отвагу и многочисленные подвиги Храбрым, воин Меркурий Смоленский, вышедший один против тысячи. Былинный богатырь Илья Муромец, чьи мощи открыто почивают в Киево-Печерской лавре, воины-иноки Александр Пересвет и Родион Ослябя, славный князь Довмонт – Тимофей Псковский. Последний, не имея ни одного поражения в многочисленных боевых походах против воинственных соседей, в возрасте семидесяти лет с десятикратно меньшей по численности дружиной разбил немцев под стенами Пскова, одолев в поединке магистра Ливонского ордена. Среди наших святых – праведный воин Федор (Ушаков), прославленный адмирал, многократно громивший турецкий флот и не имевший ни одного поражения от нагоняющих сегодня страх мусульман. Фактически святыми почитаются в народе непобедимый «Ангел Суворов» и воин Евгений Родионов – русский солдат, попавший в 1996 году в плен к боевикам и принявший лютую смерть за отказ снять свой нательный крестик и принять ислам.

У всех этих людей помимо достойных воинских качеств было еще два человеческих – терпение и смирение. Смирение не перед врагом, а перед волей Божией – судьбой, когда, например, выбор командира остаться прикрывать отход остальных падает на тебя. Будучи фактически приговоренным к смерти, продолжать вести бой до последней капли крови, можно только смирившись с мыслью о смерти. Именно такие, сознательно жертвующие собой воины, не посрамившие своего имени и оружия, – носители настоящей воинской чести. Благодаря таким, как они, удавалось остановить, измотать, обессилить врага, внушив ему мысль о непобедимости русских.

Подвиг жертвенности выше всех стоит в Церкви, поскольку соответствует подвигу Христа, добровольно пошедшего на крест, чтобы подать людям пример настоящего терпения и смирения. Именно этих качеств лишены в силу своей ментальности многие народы, исповедующие ислам, где поставленных на поток зомбированных самоубийц-камикадзе малограмотные и часто самозваные «имамы» с ходу «записывают» в шахиды – мученики за веру.

Терпеливо выдержать натиск, чтобы потом внезапно обрушиться на врага, может только смиривший себя до смерти русский воин. Эта загадка жертвенной стойкости русского солдата, которая восхищала наших противников, имеет только одно объяснение – евангельское: «Нет больше той любви, кто положит душу за други своя». Она и должна стать основой победной национальной идеологии и лучшим ответом русофобам, обосновавшимся на информационных просторах России.