Большой казачий хор Сергея Жарова

Сергей Алексеевич Жаров — одна из замечательных фигур русской эмиграции, он сохранил классическую культуру церковно-хорового пения и дал народной музыке вторую жизнь, организовав знаменитый Хор донских казаков вдали от России. Успех и известность хора были ошеломляющими, но путь к мировой славе был тернист. Сегодня о Сергее Жарове сняты документальные фильмы, изданы воспоминания самого Жарова, но часто встречается много противоречивых и далеких от реальности фактов в силу обстоятельств времени, когда он был персоной нон грата в России…

Сергей Жаров не был потомственным казаком, он родился 20 марта 1895 года в маленьком городке Макарьеве Костромской губернии в купеческой семье. Рано остался без матери, с пяти лет пел в церковном хоре, получил домашнее образование. Вспоминая о своем детстве, Сергей Жаров писал: «Когда я в памяти своей стараюсь восстановить свои первые переживания детства, в моих ушах смутными отголосками, как что-то потустороннее и вещее, звучит: „Отче наш, иже еси не небесех“. В моем мозгу встает образ моей матери, любовно склонившейся надо мною. „Пой, Сереженька…“ И я детским слабым голосом вторю за ней слова молитвы». В десять лет он сдал вступительный экзамен в Синодальную музыкальную школу в Москве. В этой самой известной консерватории церковной музыки и хорового управления Жаров проучился 11 лет благодаря стипендии за необычайную музыкальность и очень удачно сдал выпускной экзамен.

Окончить Синодальную школу выпало в 1917 году, после чего Сергей Жаров поступил в Александровскую Военную академию, где был произведен в сотники. В Гражданскую войну Жаров служил пулеметчиком в третьей Донской дивизии генерала Федора Абрамова, а также выполнял обязанности полкового регента. Регентом он был прекрасным, а данных для военной службы у Жарова, казалось бы, не было. В кадрах кинохроники бросается в глаза его маленький рост (он часто перед хором стоит на подставке), хрупкость сложения. Однако священник Димитрий Васильев вспоминал, что «пулеметчиком Жаров был искусным, а регентом аккуратным и талантливым и исполнял свою обязанность при богослужениях не в силу приказаний, а в силу своего сердечного влечения». Несмотря на малый рост, Сергей Алексеевич, по воспоминаниям современников, обладал незаурядным обаянием, эрудицией и волей. За глаза его порой называли Наполеоном, чью личность в истории он сам очень уважал.

Сам Сергей Александрович вспоминал Гражданскую войну так: «Помогли мне и здесь мой маленький рост и моложавый вид. Им я обязан своей жизнью. Донской казачий полк, в котором я служил, был в крымский период Гражданской войны сильно потрепан. Я был захвачен красными в маленькой деревушке. Нам приказали снять одежду, и когда мы остались в одном белье, началось форменное истребление пленных. Тщедушный, исхудалый, с бритой после перенесенной болезни головой, я упал на землю и, прикрыв руками затылок, ждал своей очереди. Уже красный всадник занес надо мной шашку, как другой его остановил: „Не тронь мальчишку!“ Красные ускакали. …В лохмотьях я бежал за своей частью. Ее уже не было, а в казачьем разъезде, на который я на следующий день наткнулся, долго не хотели верить, что я казак, не говоря уже о моем офицерском чине».

По окончании Гражданской войны Жаров вернулся в родной город и преподавал в школе пение до 1919 года, потом вступил в Добровольческую армию. В 1920 году в составе Донского корпуса отступал в Крым, эвакуировался 15 ноября на пароходе «Екатеринодар» в Турцию, очутился в мрачном лагере голода и смерти — Чилингири.

Именно в Чилингири по приказу начальника дивизии из лучших певцов полковых хоров к празднику св. Николая Чудотворца в 1921 году был создан хор для пения во время богослужений. Дело было поручено Сергею Жарову. Через некоторое время хор перебазировался на Лемнос, где Жаров исполнял обязанности регента в храме, предоставленном казакам греческим духовенством.

Вскоре хор переехал в Софию, где пел в домовой церкви русского посольства. Удалось организовать духовный концерт в соборе Александра Невского, с которого началась уже настоящая история жаровского хора. Певцы в хоре были одеты в потрепанные, залатанные, разного цвета и покроя гимнастерки, сапоги были далеко не у всех, те, у кого были — стояли в первом ряду, за ними остальные в обмотках. На концерте в соборе присутствовала выдающаяся русская балерина Тамара Карсавина, именно она оказала содействие в организации гастролей хора в Вене, где в 1924 году состоялось первое представление в церемониальном зале «Хофбург». Начался новый период в их жизни.

В 1924 году хор дал свои первые концерты в Германии — в Мюнхене, Гамбурге и других городах, затем отправились в Бельгию, Голландию, Англию и 1926 году — во Францию. Их сотый концерт был дан в Будапеште в 1928 году. Выступления проходили и в королевских дворцах: перед болгарским монархом Борисом, английским — Георгом V, датским — Кристианом, шведским — Густавом, а также перед последней румынской королевой Марией в 1927 году. Они пели на самых престижных площадках крупнейших мировых столиц, но никогда не соглашались на предложения выступить в клубах или ресторанах, сколь бы ни был велик предложенный гонорар. Это был один из принципов Жарова — высокое искусство выше соблазнов.

Сергей Жаров был душой хора. Легкими жестами он добился необыкновенной слаженности, наполнив звучание динамической энергией. Жаров сумел объединить голоса своих казаков в один звук. И, несмотря на удивительную гармонию множества голосов, голос каждого отдельного артиста не терялся. Духовную музыку хор исполнял особым звуком, с иным тембром. Даже солисты в народных песнях и церковных песнопениях были разные.

Концерт Донских казаков Жарова неизменно начинался с церковного репертуара. Удивительна способность хора и регента перевоплощаться в одних и тех же духовных песнопениях в концертном зале и в храме. Вне храма они звучат концертно, эффектно, а в храме — сосредоточенно, сдержано, величаво. Как-то раз Шаляпин, услышав на одном из концертов Михаила Бажанова, солиста в большинстве духовных произведений, сказал: «Вот этот поет духовные вещи лучше, чем я».

Каждый год хор ездил на полный концертный сезон в Германию, Австрию, Швейцарию, Францию, Испанию, Голландию, Данию, Швецию и Норвегию. Хор был практически всегда в дороге. Штаб-квартира коллектива и их концертное агентство располагались в Германии. Изначально состав хора насчитывал сорок человек. Обычная программа состояла из трех отделений: в первом духовные песнопения, во втором казачьи песни и в третьем народные произведения. Жаров никогда не использовал музыкальных инструментов — только живые голоса — от самых высоких до могучих басов. В завершающем отделении казаки иногда танцевали под некоторые песни.

После 1939 года, когда началась Вторая мировая война, всем участникам хора удалось своевременно выехать в США, где им предоставили американское гражданство. Вот почему хор Жарова можно увидеть в нескольких Голливудских фильмах 40—50-х годов. Когда США вступили в войну, хор Жарова выступал перед солдатами, ожидавшими отправки на поля сражений. После высадки союзников в Нормандии казачий хор выступал с концертами перед солдатами и офицерами американской и союзных армий в Англии, Франции, Голландии и в оккупированной Германии.

В 1956 году коллектив отправился в семинедельное турне по Японии. Они были первыми западными артистами, которым позволили петь в императорском дворце самому императору. В том же году они очутились и в Австралии.

Неслучайно за многолетние миссионерские труды по ознакомлению всего мира с православным богослужением Жарову в 1957 году была вручена грамота Большого Собора Епископов в Свято-Покровском кафедральном соборе Нью-Йорка.

Гастрольные туры активно продолжались вплоть до 1979 года, до той поры, когда стареющий Сергей Алексеевич уже не мог всего себя отдавать работе. 17 октября 1981 года Конгресс русских американцев отмечал в зале общества «Родина» в Ховелле, Нью-Джерси, торжественное введение С. А. Жарова в Русско-американскую Палату Славы. Так была выражена благодарность за его почти шестидесятилетние труды по ознакомлению всего мира с сокровищницей русской духовной музыки и народной песни.

Скончался маэстро 6 октября 1986 года в Лейквуде (штат Нью-Джерси, США) в очень почтенном возрасте 89 лет. Артист был женат и имел сына, но о судьбе его семьи сведений найти не удалось.

После смерти маэстро хор распался сначала на две группы, а затем на бессчетное количество осколков, каждый из которых поначалу возглавляли певцы, некогда работавшие с Сергеем Алексеевичем Жаровым. Хор Сергея Жарова стал настоящей «кузницей кадров» для многих славянских голосов, получивших в дальнейшем мировое признание. Прежде всего, это начавшие самостоятельную карьеру Николай Гедда и Иван Ассур, Савва Камаралли и Иван Ребров, Борис Рубашкин и Петр Худяков, а также продолжившие дело Жарова Ваня Хлибка и Максим Ковалев.

Заслугой Сергея Александровича Жарова явилось сохранение православных музыкальных традиций, популяризация хорового искусства и любовь к русским народным и казацким песням не только в Европе, но на всех континентах.