Казачество: без права на жизнь

Ни одно из сословий не уничтожалось с такой методичностью и жестокостью, как казаки

200 лет назад в ночь с 11 на 12 июня 1812 года передовые части французских войск начали переправу через Неман. Первыми, кто оказал сопротивление захватчикам, были казаки черноморской сотни: 5 офицеров, 14 сотенных есаулов, 107 казаков из авангарда генерала Шаховского. Вскоре к ним пришла первая победа. В конце июня эта сотня разбила один из французских отрядов при деревне Свече. А уже через полгода 14 декабря 1812 г. войска Наполеона были выброшены из пределов России за реку Неман.

Значение казачества в первой Отечественной войне трудно переоценить. 100 лет спустя генерал Русской императорской армии, атаман Всевеликого Войска Донского, известный писатель и публицист Пётр Краснов подвел итоги участия донского казачества в той войне: «Велики были заслуги донцов за эти полгода. Они истребили более 18.000 врагов, взяли в плен 10 генералов, 1.047 штаб- и обер-офицеров и около 40.000 нижних чинов».

Вначале 20 века казачество по-прежнему верой и правдой служило царю-батюшке, и сражались не только с внешними врагами, но и со «смутьянами и безбожниками» внутри России. В те годы уровень толерантности был крайне низок, и в стране процветал бытовой антисемитизм, во много поощряемый властями. Как реакция на это общественное явление, был создан Бунд - самостоятельная еврейская социалистическая партия, фактически - полуавтономная еврейская фракция РСДРП. Это была мощная и влиятельная организация, которая к началу революции 1905-07 годов имела около 34 тысяч активных членов в 274 региональных организациях.

Идеологам царизма было выгодно подать народное восстание, как смуту, поднятую евреями-антихристами (Христа распяли) и жадными ростовщиками, которые обирают простой и несмышленый русский народ. Именно в такой интерпретации объяснилась казакам первая революция.

В то время в Николаевской России действовала крайне эффективная система общественной безопасности. Если полицейские и пожарные части не справлялись с демонстрантами, вызывали конную жандармерию и, конечно же, казаков. Историк и публицист дореволюционной России Михаил Меньшиков, наблюдая за разгоном демонстрантов, сравнивал их с кентаврами. Дело в том, что казаки настолько прочно держались в седле, что легче было повалить коня, чем сбить всадника. Достигалось это за счет того, что стремена под брюхом коня были состегнуты специальным прочным ремнем. Благодаря этому казачьи сотни при разгоне многочисленных рабочих демонстраций зарекомендовали себя с лучшей стороны.

Обычно они с визгом, свистом и гиканьем с расстояния 100-150 метров на всем скаку неслись на протестующих людей. Наиболее активных организаторов протестов вычисляли опытные вахмистры из числа старослужащих и специальными нагайками, в виде оплетенных кожей стальных цепочек с куском свинца на конце, разбивали им головы. Практически всегда это заканчивались жертвами, поэтому на таких митингах дежурили санитарные повозки. За это казаков в прессе окрестили главными палачами трудового народа.

Между тем, казаки 1-го Сводно-Донского полка обратились в думу с посланием: «Молим уволить нас от полицейской службы, которая противна нашей совести и которая оскорбляет достоинство нашего славного Донского войска». С такими письмами обратились казаки и других казачеств – Терского, Амурского, Забайкальского. Были даже бунты на этой почве, которые сошли на «нет» вместе с революционной активностью.

В июне 1914 года дежурившие казаки с маленьким красным флажком, обскакали казачьи селенья, тем самым объявив мобилизацию. Вскоре страна узнала о неравной схватке четырех казаков во главе с ефрейтором 6-й сотни 3-го Донского казачьего полка Кузьмой Крючковым, с 27 немецкими драгунами. Донцы сошлись шашками против пик немцев. Крючков сражался сначала с 3 германцами, а потом уже 12-ю. Итог сражения: 22 немца было убито, двое раненых взяты в плен, и лишь трое – скрылись бегством. О накале противостояния говорят 11 колотых ранений коня Крючкова. Сами же казаки были ранены легко и вскоре вернулись в строй. 8 августа 1914 года под Ярославицей состоялось самое большое кавалерийское столкновение, в котором со стороны немцев участвовала элитная 5-я кавалерийская дивизия австро-венгерской армии, так называемые «белые драгуны». Они были разбиты казаками 1-го Оренбургского казачьего полка.

После революции 1917 года ненависть к казачеству стала государственной политикой. «Это своего рода зоологическая среда, и не более того», - с презрением отзывался о них Лев Троцкий, которого Сталин считал «законспирированным» бундистом. Пожалуй, ни одно из оппозиционных сословий не уничтожалось с такой методичностью и жестокостью, как казаки, хотя по роду своего бытия и образа жизни они мало чем отличались от рабочих и крестьян.

27 марта 1920 года навсегда станет одной из самых трагических дат в истории казачества. Тридцать пять терских тысяч жителей казачьих станиц Аки-Юртовской, Тарской и Сунженской погнали к железнодорожному разъезду Далаково, (Беслан). Конвоировали их красноармейцы из числа местных жителей по приказу чрезвычайного комиссара юга России Серго Орджоникидзе. Дорога была дальней, несколько десятков километров. Тех, кто не мог идти – детей, женщин, стариков, больных, - добивали на месте. Мужчины не раз голыми руками бросались на бородатых конвоиров, но были уничтожены. Остальных, кто все же дошел, несколько тысяч казаков, расстреляли под предлогом того, что оказалось, слишком мало вагонов для транспортировки.

Вплоть до начала второй Великой Отечественной Войны казачество подвергалось жестким репрессиям. И если в сражениях с французами казаки яростно воевали с захватчиками, то на сей раз многие из них встали на стороны гитлеровцев. Сталина они считали хитрым грузином, который обманом захватил власть в России и окружил себя нерусскими людьми.

Здесь их внутренние убеждения совпадали с фашисткой идеологией, правда, не носили ярко выраженного националистического характера. Безусловно, на мировоззрение многих казаков оказал влияние Русский общевоинской союз под руководством генерала Миллера, который еще в 1937 году призывал иммигрантов и казаков стать «естественными, идейными фашистами». Таких же взглядов придерживался атаман Григорий Семёнов, который в Китае возглавил Русский фашистский союз. И всё же в основном казаками двигала ностальгия по царским временам и месть, поскольку среди них было сильно влияние принципов «око за око».

В целом во время оккупации отношение к немцам в казачестве стало быстро ухудшаться. «Тяжёлая политическая обстановка, созданная установкой Гитлера не преследовать коммунистов, верно служивших его режиму, зазнайство победителей, аморальное поведение гитлеровских комендантов, беспринципность немецких разведывательных органов, не гнушавшихся услугами бывших энкаведистов, работавших по меньшей мере для тех и других», - вот, что написал казак П. Донсков о тех днях.

Вначале встретив немцев, как освободителей, позже, прейдя на их сторону, они стали заложниками ситуации. Ждать пощады от советских властей им не приходилось. Особенно отчаянно в феврале 1943 года казаки защищали Новочеркасск, столицу Войска Донского, фактическую независимость которой Германия признала еще в 1942 году. Девятьсот бойцов под командой походного атамана С.Павлова разбили передовые части 2-й гвардейской армии РККА и захватили в плен 360 красноармейцев.

10.11.1943 Германия уже официально в Декларации Германского правительства признала независимость Донской республики: «В воздаяние заслуг ваших на поле брани, совершённых в нынешнюю величайшую войну, считаем своим долгом утвердить за вами, казаками и теми иногородними, которые с вами жили и с вами доблестно сражались против большевиков: вашу самостоятельность, стяжавшую вам историческую славу и неприкосновенность ваших земель, приобретённых великими трудами». Впрочем, потеря территории, закрепленной за Донской Республикой, лишила декларацию всякого смысла.

Историки говорят о цифре в триста тысяч человек (вместе с домочадцами) перешедшими на сторону фашистов. Однако и эти данные не отражают реальную ситуацию, поскольку учитывают и русских эмигрантов из Франции (примерно 60 тысяч человек), воевавших на стороне Германии, в частности в дивизии СС «Викинг» и служивших в Тайной полевой полиции и СС/СД.

Таким образом, масштаб предательства зачастую был преувеличен. Из трех миллионов казаков на стороне Гитлера реально служило порядка 200 тысяч человек.

Но даже из них, согласно донесению НКВД, «большинство ненавидит немцев и знает о зверствах на временно оккупированных территориях, но боится Красной Армии, так как считают, что будут осуждены на смерть как изменники. Казаки убеждены, что РККА победит и не верят немецкой пропаганде». Как следствие, конфликты между немцами и казаками становились нормой. Известен случай, когда немецкий офицер ударил казака 3-го Кубанского полка и поплатился за это жизнью. Сотня не выдала убийцу, и по распоряжению немецкого командования расследование было прекращено.

Позже конфронтация была перенесена уже в Югославию, правда, на этот раз жесткие конфликты шли с прогитлеровскими хорватами - усташами, которые учинили геноцид сербов. Доходило до боев, как это было в районе с. Дьяково 3 января 1944 г., когда усташи собирались живьём сжечь 200 сербов, загнав их в печи сахарного завода. В этом бою казаки потеряли тридцать своих бойцов. Плененных хорватов, донцы хорошенько отпороли нагайками и отпустили. Таких эпизодов было много. Немцы уже практически не вмешивались в эти конфликты.

Судьба этих казаков оказалась незавидной. Летом 1945 года их советским властям выдали англичане.

После войны советской властью были приняты меры по ассимиляции казаков, которые не участвовали в сражения на стороне фашистов. В частности, их поселения активно разбавляли переселенцами из других регионов, с фактическим запретом казачьей атрибутики.