Третья мировая - сводки с казачьего фронта

Дерзкое убийство оппозиционного политика Бориса Немцова, произошедшее несколько дней назад, потрясло всю страну. Вряд ли следует торопиться с выводами (отрабатываются самые различные версии), но очевидно одно: оппоненты – и внутренние, и внешние - не избегут соблазна обвинить во всех смертных грехах именно действующие власти.

Потому что такова анатомия политической провокации. Потому что буквально на тарелочке с голубой каёмочкой преподнесён удобнейший повод для очередного «раскачивания лодки», для дежурных потоков лжи и грязи в адрес федерального руководства, для искусственного стимулирования протестного движения, которое уже, казалось бы, почти дискредитировало само себя. Цинично? Да. Но вполне объяснимо. И к такому повороту событий нужно быть готовым.

Но не о Борисе Немцове речь. Его личность и смерть – тема для отдельного разговора. Для тех, кто ещё не понял суть текущих событий: третья мировая война давно уже началась. И ведётся она не только в экономике, но и в виртуальном пространстве, за умы и души наших сограждан. Где тонко – там и рвётся. Вот и пытается кое-кто нащупать слабые звенья нашей государственности и общественного устройства. А провокационные вбросы в этой войне – самое действенное оружие.

В данном смысле Северный Кавказ является одной из удобнейших мишеней - округ со сложным этноконфессиональным составом и административно-политическим устройством, с непростой историей. В глазах тех, кто видит нашу страну сырьевым придатком мировой олигархической системы, он является лакомым детонатором нестабильности федерального уровня.

Каких только попыток взорвать гражданский мир не применялось на данной территории! Использовалось всё: от лозунга «Хватит кормить Кавказ» до попыток инфицировать республики различными формами «нетрадиционного ислама». Даже сам факт создания СКФО пять лет назад был вожделенным поводом для розыгрыша межнациональной протестной карты. Не получилось. Но следует понимать: они не успокоятся.

Новые времена рождают и новые риски. В последние месяцы новой мишенью для провокаций стала ситуация в Терском войсковом казачьем обществе, которое сейчас переживает не лучший период своей истории. Экономические, криминальные и кадровые скандалы, приписки реестровой численности в периферийных окружных обществах, долгие и безуспешные попытки обрести избранного войскового атамана… Всё это, увы, было. И, в некоторой степени, пока ещё остаётся. Ну чем не повод для попыток дискредитировать войско в целом?

Здесь нужно учитывать два важных момента. Во-первых, все свои текущие сложности терцы обязательно решат. В этом ни у кого не должно быть ни малейших сомнений – ни у тех, кто болеет душой за возрождение казачества, ни у тех, кто в своих розовых мечтах видит его развал и запустение. Не дождутся. В активе войска – вековые славные традиции, преемственность, чёткая стратегия развития и, что немаловажно, существенная государственная поддержка – как на федеральном, так и на региональном уровне.

Второе: следует различать конструктивную критику и сознательное, злонамеренное охаивание – с целью дестабилизации ситуации. Причём, время дилетантов давно уже прошло, сейчас провокаторы искусно рядятся в белые одежды поборников демократии, справедливости и права. Научились. Как известно, полуправда – опаснее самой злонамеренной лжи. Потому что итоговую цель распознать сложнее. Но никаких сомнений – с какой целью всё это делается – возникать не должно. Всё с той же. Только более ювелирно.

Приведём примеры.

Небезызвестный ресурс «Кавказская политика», который долгое время служил достаточно объективной и полновесной трибуной для выражения экспертных мнений на региональную тематику (и даже был признан лучшим интернет-изданием 2014 года в СКФО), в последние месяцы неуклонно превращается в источник негатива и генератор абсолютно неуместных протестных настроений. И далеко не всегда по объективным поводам. Чего стоит только предвзятое освещение «процесса 58», состоящее из многих десятков статей. Градус неприятия власти с каждым материалом нарастал в прогрессии. При этом достойного места для сочувствия мирным жертвам террористов и силовикам, ценою своих жизней заслонивших Нальчик от бандитов, почему-то не находилось…

Что послужило причиной изменения информационной политики – трансформация ли редакторской позиции, личные амбиции и убеждения штатных авторов или материальный интерес – не суть важно. Каждый сам выбирает свой путь. Но превращение объективного СМИ в ангажированное и предвзятое издание – очевидный минус. Очень жаль.

Если касаться конкретики, то ситуация с Терским казачьим войском в отражении «Кавполита» претерпела значительные смысловые перверсии. Возьмём один из последних текстов на казачью тематику, опубликованных на сайте - «Административный ресурс покоряет терцев» (автор Светлана Болотникова).

Материал повествует о том, как недавно выбирали атаманов в Терско-Сунженском и Кизлярском особом приграничном окружных обществах ТВКО. Журналист нелицеприятно проходится и по процедурам избрания казачьих лидеров, и по их личностям. При этом акцент делается на то, что Терское войсковое казачье общество реформируют «сверху», используя административный ресурс для замены атаманов. Никакой конкретики в подтверждение своим умозаключениям автор не приводит. Впрочем, следуя задачам журналистики подобного типа, никаких подтверждений и не нужно. Главное – тень негатива без топорного передёргивания фактов.

Скажем, вот как Болотникова характеризует двух новоизбранных атаманов: «бывший заместитель министра внутренних дел Ингушетии» и «зять бывшего атамана общественного Терского войска». Это почти вся информация о них. Читай – «милиционер» и «зять». Что ж, вранья здесь нет. При этом бывшему Кизлярскому атаману Спирину, например, уделяется гораздо большее и проникновенное внимание.

Сложивший полномочия руководитель дагестанского казачества преподносится чуть ли не жертвой чиновничьего произвола. Чьего конкретно – об этом автор статьи тоже умалчивает. А ведь именно в атаманскую бытность Николая Спирина округ превратился в «войско на бумаге». Приписки здесь серьёзные, требующие оперативной ревизии. Разгребать эти авгиевы конюшни придётся ещё долго.

И в Чечне, и в Дагестане казачья жизнь уже давно из стагнации скатилась в полноценный кризис. Ситуация имела и объективные причины, но беда в том, что прежние атаманы даже не попытались сделать ровным счётом ничего, чтобы не только исправить положение, но и как-то обозначить слабые места. Все проблемы медленно, но верно загонялись вглубь, попросту убивая окружные общества.

Учитывая это, минувшие перевыборы в округах можно назвать внятной попыткой возрождения и обновления, желанием исправить ситуацию. В одном округе этим будет заниматься молодой, энергичный и по-хорошему амбициозный человек, в другом – умудрённый опытом офицер, имеющий достаточную практику казачьего управления.

Кстати, о характеристиках. Тот самый «замминистра МВД Ингушетии» Иванов, как его исчерпывающе представила Болотникова – корнями из Дагестана. Рос и учился в Махачкале. Имеет два диплома о высшем образовании, полковник. Награждён медалями «За отвагу», «Жукова», удостоен медали ордена «За заслуги перед Отечеством» (всего десять государственных наград). Не правда ли, чувствуется разница в подаче информации о человеке?

Все эти журналистские уловки давно известны. Ведь можно сказать так: «почти половина людей не доверяет полиции». А можно и по-другому: «более половины людей доверяет полиции». С точки зрения математики эти фразы равны. Но пиар – не математика. Здесь свои хитрости.

Однако наравне с уловками, автор продемонстрировала и чистейший непрофессионализм, попытавшись описать ход и обстоятельства круга в станице Шелковской. Единственным источником информации для госпожи Болотниковой, судя по всему, послужил знакомый и понятный ей экс-атаман Черкашин, который за 15 лет своего правления свел реальную численность лояльных ему терцев в Наурском и Шелковском районе до однозначного числа (что он и продемонстрировал 21 февраля). Однако вернемся к материалу и продемонстрируем нестыковки.

Автор сообщает (дословно), что «круг изначально планировалось провести в станице Наурской». Чистой воды выдумка экс-атамана. Намерение провести круг в Наурской возникло у незадачливого Черкашина только после того, как войсковой совет атаманов ТВКО принял решение о проведении сбора в Шелковской. Бывший атаман, который, как минимум, последние лет 5 не проводил никаких кругов, подменяя волеизъявление казаков республики самодельными протоколами, встрепенулся только после клевка «жареного петуха» в виде решения вышестоящего войскового органа. Он тут же попробовал организовать альтернативный круг, но потерпел фиаско, собрав того же 21 числа только 5-х своих товарищей (фото прилагается). Действительно, весьма показательный результат самодержавного казачьего правления на протяжении 15 лет. Квинтэссенция режима наурского «чучхе» и апофеоз общественной активности Анатолия Михайловича Черкашина, человека, задушившего казачество в Чечне в угоду своим амбициям и «мелкотравчатым» экономическим интересам.

Продолжаем цитирование: «Собрание в Шелковской охраняли чеченские полицейские. На вопрос местных жителей, зачем предприняты такие серьезные меры, они отвечали, что «у русских тут будут разборки».

Вот тут интересно, зачем автор пытается подчеркнуть некий национальный противовес – чеченские полицейские и разборки русских? Зачем на этом акцентировать внимание? Да и вообще – зачем писать о том, чего ты сам лично не видел? Полицейские (уж не знаю какие, но видимо – российские) на улице были, разборок не было. Некому и не с кем было разбираться. Люди, собравшиеся в Доме Культуры Шелковского района, настолько отвыкли от такого формата взаимодействия в рамках своих казачьих общин, что вовсе не были настроены на какие-то разборки.

Дальше характер «проверенной информации от достоверного источника», к которому, видимо, прибегла Болотникова, становится откровенно необъективным. Автор сообщает читателю: «По казачьим обычаям, на этом круге Дупенко (Денис Николаевич, вновь избранный атамана ТСОКО) могли лишь принять в казаки, и только через три месяца он имел право выдвигаться на пост атамана. Но ведущий есаулец, который тоже к казачеству ранее отношения не имел, дал полномочия кругу одновременно решить оба эти вопроса». Неправда на неправде. Описательнице казачьего быта было необходимо хотя бы в устав ТВКО заглянуть, а не ссылаться на некие обычаи про испытательный срок. Но зачем ей это, когда можно воспользоваться информацией от Анатолия Черкашина, атамана оставившего в Терско-Сунженском отделе только два станичных общества, фактически умертвив остальные. Атамана, который в нарушение и устава округа, и устава войска узурпировал (как ему казалось) право на «принятие в казаки». Объективным журналистам этого вполне достаточно.

Еще один аккорд: «После этого реестровые казаки Черкашина просто покинули зал, потому что все это перечеркивало казачьи обычаи…». При прочтении этого пассажа на лице невольно появляется улыбка. Вот значит как ближайшее окружение Черкашина, просидевшее на круге от начала и до конца, оправдывалось перед своим низложенным боссом. Ушли они, как же. Ничего подобного и в помине не было, досидели практически все до конца. Исключение составил только сын самого Черкашина, находившийся в зале ДК, видимо, с каким-то заданием от родителя.

Ну и в финале статьи автор сообщает, что никто результаты прошедшего круга оспаривать не собирается, ссылаясь на позицию уставшего от многолетних трудов и забот экс-атамана. Естественно, он не собирается ничего оспаривать. У него и юридической возможности для этого давно нет. Внутренне он, может быть, даже рад – легко «соскочил», никто ревизию его забот об округе не провел, никто не полез к нему изучить вопрос, на какие такие средства живет давно безработный атаман, и как это связано с помощью, которая в разное время оказывалась казакам Чечни и по линии войска, и по линии органов власти.

Зачем автору клеймить вновь избранных атаманов? Почему бы, например, не отнестись с уважением к выбору кизлярских казаков, единогласно проголосовавших за избрание Иванова? Однако автор статьи упорно внедряет в мозги читателей постулат об «искусственной пересадке» и «чистке» атаманов, представляя реестровые общества некими марионеточными организациями, заранее согласными со всем, что им «прикажут». А ничего, что при этом реестровое казачество по действующему законодательству – фактически государственная служба? И что, соответственно, государство просто обязано курировать процесс формирования казачьих структур?

Но на Северном Кавказе власти пошли даже на то, чтобы не навязывать казакам свою кандидатуру войскового атамана. Что из этого вышло – мы наблюдаем в последние месяцы. С упорством, достойным лучшего применения, совет атаманов выдвигал на этот пост кандидатуры, однажды уже не утверждённые полномочными на то государственными органами.

Застой. Тупик. Замкнутый круг. Верхи не могут, низы не хотят – революционная ситуация. Тем не менее, на «Кавполите» заведомо непроходные кандидаты засветились в полном составе – красиво, умно и подробно рассказывая о своих пафосных атаманских планах.

Сейчас же, когда войско действительно пытается обновиться, когда совет атаманов вместе с представителями государственной власти реально ищет консенсус, компромисс, выход из создавшегося положения - кого-то это очень не устраивает.

Характерен ещё один нюанс. В упомянутой статье Болотниковой употребляются такие смысловые конструкции, как «сдача позиций русского населения в регионе». Это очень опасная игра (читай – спекуляция) на национальных чувствах, противопоставление казачества другим этносам в округах! Все эти вещи мы уже слышали от некоторых одиозных атаманов-общественников. И путь этот неминуемо ведёт к вражде, конфронтации и дестабилизации ситуации на Северном Кавказе.

Так чего же добивается автор? Мира? Согласия?

В тексте много внимания уделяется казачьим традициям и обычаям, без которых, вроде бы, никак. Всё верно, но следование форме с одновременным вымыванием содержания – это превращение казачества в «дурилку картонную». Войску нужна конкретная работа, а не лишённые живого содержания ритуалы.

Да и откровенно говоря, вся эта «приверженность обычаям» в казачьей среде порою бывает очень уж условной, избирательной. Не так редко, к сожалению, можно от казаков и услышать нецензурную брань, и почувствовать хмельной перегар. А некоторые совсем заигрались: одной рукой крестятся, другой – языческие символы малюют…

А потом удивляемся ярлыку «ряженые». Нафталин вместо реальных дел, музей вместо действия, ритуалы вместо развития… Может, научимся, наконец, отделять главное от второстепенного? Займёмся сутью, а не оболочкой?

Резюмируя своё видение ситуации в Терском войске, Болотникова выражает недоумение по поводу произошедших кадровых перемен, при этом утверждая, что «многие видят в этом «начало конца» Терского войскового казачьего общества».

Ну что ж, таково мнение автора. Оно как раз таки недоумения не вызывает. В свою очередь, уместно заметить, подавляющее большинство опрошенных реестровых казаков подобный апокалиптический взгляд не разделяет, видя в произошедших переменах реальные предпосылки оздоровления текущей обстановки. А время покажет, кто был прав.