Терское казачество. 20 лет возрождения

Принято считать, что возрождение казачества России началось в конце 80-х – начале 90-х годов XX века. Отчасти это и правильно, поскольку ослабление Советского Союза в конце 80-х годов и неожиданный его развал в начале 90-х годов, для уцелевшего казачества имел обратную сторону – обретение старой свободы и веры, а на их основе быстрое самовозрождение. Правовой фундамент для этого заложила Конституция Российской Федерации, во второй главе которой было записано долгожданное: «Человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина – обязанность государства». Жизнь обрела новый смысл. Произошло мучительное переосмысление недавнего трагического опыта, начались поиски единства и места казачества в общественной и государственной системе демократической России. Для многих обращение к казачеству стало восстановлением связи с прошлым, возвращением к заветам и традициям предков, предметом законной гордости деяниями прежних поколений.

Процесс же возрождения казачества начался задолго до официально признанной даты. Так, в военные и послевоенные годы социально значимым в общественной жизни стало такое явление, как возрождение воинских традиций казачества. После окончания Великой Отечественной войны в стране действовало негласное правило – не сообщать публично всю информацию о побежденных и противниках советского строя, замалчивать неудобные темы. Власть теперь рассматривала казачество, прежде всего, как граждан социалистического государства, неразрывную часть советского народа и в этом направлении определяла свою политику. При этом сама казачья жизнь для миллионов советских людей, еще некоторое время, олицетворялась с теми кавалерийскими соединениями, которые создавались в период Великой Отечественной войны и продолжали существовать до конца 40-х – начала 50-х годов, когда в ходе перевооружения и сокращения армии практически все кавалерийские части были расформированы. А в связи с этим погибли коневодческие хозяйства.

Память о легендарных кавалерийских полках еще долго была жива. Так, в 1951 году в знаменитых казачьих лагерях под Новочеркасском было торжественно отмечено 10-летие начала формирования донских добровольческих частей, а в 1967 году было положено начало регулярным встречам (слетам) кубанских казаков-гвардейцев[1, с. 319.]. Но при всем при этом, из системы советской армии корпоративный дух казачьих соединений, построенный на мощном воинском традиционализме, оказался вычеркнутым.

В период так называемой Хрущевской «оттепели» с новой силой прокатилась и волна гонений на церковь. И если в годы Великой Отечественной войны было открыто более 14 тысяч храмов, 85 монастырей, 8 духовных семинарий и 2 академии, а за огромную патриотическую работу ряд священнослужителей получили высокие правительственные награды. То при Хрущеве их осталось всего 7523. Снова развернулись преследования верующих и священников. Гонениям также подверглись и старообрядческие общины, которые смогли выжить во времена церковных гонений в 20-е 30-е годы. Теперь они объявлялись «сектантами», их молитвенные дома закрывались. А обрадованные этими погромами искусствоведы и этнографы целыми грузовиками вывозили из гребенских станиц бесценные иконы XVII-XVIII веков, древние церковные книги, рукописи, которые складировались в запасниках и хранилищах Грозненского музея и Государственного университета Чечено-Ингушкой АССР. В последствии все эти бесценные раритеты погибли в пожаре Чеченской войны.

Казалось, механизм культурной ассимиляции, заложенный советской системой, неизбежно должен был уничтожить последние осколки казачьей самобытности и особенности, но этого не произошло. Казачий дух не исчез под руинами раздавленных, но недобитых Гражданской войной и коллективизацией остаточных проявлений общинного устройства – казачьи воинские части 30-х – 50-х годов не дали казачьему имени стать только достоянием истории. Но и с уходом кавалерии в область былого, казачий дух, как небывалая по своей живучести субстанция, остался жив, и заслуга в этом казачьей интеллигенции, подхватившей эстафету не только памяти, но и, в первую очередь, выживания[2, с. 182.].

Так в послевоенный период массовое представление о казачестве формировалось по фильмам – «Богдан Хмельницкий», «Степан Разин», «Кочубей», «Кубанские казаки», «Тихий Дон», и другие. Образ Григория Мелихова, созданный киноартистом казаком Петром Глебовым – прямым потомком героя 1812 года Орлова-Денисова, стал толчком к более глубокому осмыслению и пересмотру отношений к сложной и противоречивой судьбе казачьих семей. В 1969 году возобновил концертную деятельность Кубанский казачий хор. Благодаря самоотверженным усилиям творческой интеллигенции, о непростой истории, культурных традициях и воинской славе казаков узнали миллионы людей в Советском Союзе и за рубежом.

Проявлялся и определенный интерес к истории и этнографии терских казаков среди ученых. Уникальным явлением была многолетняя Северо-Кавказская этнографическая экспедиция Московского государственного университета имени М. В. Ломоносова, которая работала 30 лет с 1961 по 1991 годы под руководством доктора исторических наук Лидии Борисовны Заседателевой. В 1974 году вышла в свет ее первая крупная монография о терском казачестве. В экспедиции принимали участие студенты, аспиранты, сотрудники из столицы и местных научно-исследовательских учреждений. Было обследовано свыше 50 станиц бывшей Терской области. На их основе была сформирована коллекция археолого-этнографического музея МГУ и музей казачьего быта в станице Котляревской Кабардино-Балкарской республики.

Огромная роль в сфере пропаганды истории и культуры казачества принадлежала Михаилу Александровичу Шолохову, знаменитые произведения которого «Донские рассказы», «Тихий Дон» и «Поднятая целина» вышли в свет еще в 20-е – 30-е годы, неоднократно переиздавались и были экранизированы.

Еще в тридцатые годы М. А. Шолохов неоднократно обращался к руководству СССР, и лично к И. В.Сталину, с просьбами и ходатайствами в отношении казачьей жизни, и в послевоенный период этот замечательный писатель оставался глашатаем казачьей жизни, вокруг которого формировалось общественное мнение в отношении героического прошлого и культурной самобытности казачества.

В 1970 году М. А. Шолохов в своем обращении к Генеральному секретарю ЦК КПСС Л. И. Брежневу писал:

«В этом году исполняется 400 лет со дня официального узаконения царем Иваном Грозным существования Донского казачества. Событие это, как известно, имело немаловажное значение для истории государства Российского. Мне думается, что умалчивать о четырехсотлетии казачества едва ли целесообразно хотя бы по одному тому, что умолчание может вызвать нежелательную реакцию и у нас внутри страны и на Западе.

И не лучше ли будет, если Политбюро примет решение, обязывающее центральную печать посвятить 400-летию небольшие, но квалифицированные статьи, а Совмин РСФСР решит вопрос о создании в станице Старочеркасской историко-архитектурного ансамбля…».

По поручению Брежнева вопрос был внимательно изучен и в докладной записке сделан основополагающий вывод: «Отдел пропаганды (т. Яковлев) и Отдел организационно-партийной работы ЦК (т. Петровичев), рассмотрев письмо т. Шолохова, а также материалы по истории Донского казачества, считают, что «развертывать какую-либо пропагандистскую работу, посвященную 400-летию Донского казачества, было бы нецелесообразным», а вопрос о создании в станице Старочеркасской историко-архитектурного ансамбля мог бы быть рассмотрен Совмином РСФСР».

В постановлении Секретариата ЦК КПСС № СТ 108/18 от 08. 09. 1970 года с грифом «совершенно секретно» было выражено согласие с предложениями отделов ЦК КПСС. Было также решено поддержать предложение т. Шолохова М. А. в части опубликования статей, посвященных истории Донского казачества, в центральной и ростовской областной печати»[1, с. 320.]. Так, благодаря Шолохову вспомнили и разрешили широко говорить о казаках и их корнях.

В феврале 1979 года было создано Бюро по изучению истории казачества при Научном совете Академии наук СССР. Стали готовиться российские, всесоюзные и международные конференции, первые из которых состоялись в 1980 и 1986 годах Черкесске. В докладах и сообщениях присутствовали и вопросы изучения истории, культуры и быта терских казаков. Местные краеведы в городах и станицах бывшей Терской области создавали музеи и по крупицам собирали предметы казачьего быта и другие материалы.

«Перестройка» общественной жизни, начавшаяся во второй половине 1980-х годов, подтолкнула многих людей к поиску незыблемых идеалов, вечных истин и твердой мировоззренческой базы, что должно было во времена экономической и социально-политической смуты, порожденной идеологическим хаосом, помочь не потерять смысл жизни, определить свои духовно-нравственные ориентиры, выбрать конструктивное отношение к происходящему, просто выжить. В связи с этим обращение к культурным традициям, национальному самосознанию и исторической памяти было вполне естественным процессом.

На январском (1987 года) пленуме ЦК КПСС Генеральный секретарь Михаил Горбачев выступил с докладом о «перестройке и кадровой политике партии», в котором впервые явно прозвучала идея «революционного» переустройства советского общества. Но к концу 1987 года для реформаторов сложилась непростая ситуация. Курс на перестройку встретил непонимание, а порой и сопротивление части властных структур (как центральных, так и региональных). Кроме того, народ, в своем большинстве, достаточно пассивно воспринял новые идеи и лозунги. В этой ситуации перед инициаторами перестройки стояла двуединая задача: сломить сопротивление сил, выступавших против революционной вестернизации страны, и расширить свое влияние на массы. Предложенная М. С. Горбачевым и А. Н. Яковлевым идея «широкой демократизации» должна была помочь всколыхнуть широкие народные массы, создать ситуацию неустойчивости, контролируемую сверху, и в итоге получить организованные силы, которые можно было бы в случае необходимости использовать в своих интересах.

Главная роль в политизации общественного сознания была отдана средствам массовой информации. Переход к гласности, поддерживаемой и даже побуждаемой «сверху», будоражил общественное мнение – начались процессы по реабилитации «жертв политических репрессий», изменилось отношение к истории, идеологии, культуре. Реакцией стал бурный рост массового движения «снизу». По всей стране появляются неформальные объединения, группы, кружки, фонды. Число подобных объединений уже к концу 1987 годы превысило 30 тысяч.

Таким образом, возрождение казачества происходило не только «снизу», но и достаточно активно стимулировалось «сверху». Стимулирование возрождения казачества «сверху», своеобразная попытка его «реставрации», носило как прямой, непосредственный, так и косвенный характер. В немалой степени политическую активность казачества стимулировал и Указ, к тому времени уже президента СССР, М. С. Горбачева от 13 августа 1990 года, в котором были признаны незаконными, противоречащими основным гражданским и социально-экономическим правам человека репрессии, проводившиеся в отношении крестьян в 20-50-х годах XX века. Политические силы, заинтересованные в дальнейшем реформировании, еще раз использовали историю для достижения своих целей. Именно в этот период предпринимаются первые попытки реставрации казачества по подобию исторически существовавших казачьих войск и землячеств.

Так, на рубеже 80-х – 90-х годов повсеместно в местах проживания казаков начали создаваться казачьи общественные объединения, в большинстве своем первоначально состоящие из представителей интеллигенции и нацеленные на пропаганду и развитие казачьей культуры. Так в октябре 1989 года в Ростове-на-Дону было создано добровольное общество – литературное товарищество «Шолоховский Круг»[3, с. 27.].

Примерно в это же время в Краснодаре под председательством Ф. Г. Бунина начал работать Кубанский казачий клуб, первый зарегистрированный на кубанской земле казачий курень[4, с. 7.].

В июне 1989 года в столице страны городе Москве также возникло землячество казаков. Первыми его организаторами и активными пропагандистами стали Г. В. Кокунько, С. А. Гавриляченко, Г. Л. Немченко и С. Г. Заградская. Учредительный круг землячества состоялся 5 января 1990 года, на котором атаманом был избран писатель Г. Л. Немченко, активно взявшийся за подготовку общеказачьего съезда и возглавивший его оргкомитет[1, с. 321.].

Терские казаки одними из первых начали формировать структуры казачьего управления на своей территории. Еще в 1988 году во Владикавказе начала работать инициативная группа по созданию Владикавказского отдела, который в дальнейшем возглавил Герой Советского Союза полковник Василий Дмитриевич Коняхин (1923-2001 гг.)[5, с. 1].

Официальное начало возрождению терского казачества положил Малый Круг терского казачества, состоявшийся 23 марта 1990 года во Владикавказе, на котором В. Д. Коняхин был избран войсковым атаманом[2, с. 184.]. Три делегации терских казаков побывали в Москве, встречались с Председателем и членами Верховного Совета РСФСР по вопросам реабилитации и признания терского казачества[1, с. 346.]. Члены Правления Малого Круга в течение года охватили организаторской работой все сохранившиеся станицы бывшей Терской области. Результатом этой работы стали организационные круги, которые прошли по всей терской земле:

- 5 мая был образован Сунженский отдел (атаман Александр Подколзин);

- 12 мая – Терско-Гребенской отдел в станице Червленной (атаман Юрий Мащенко);

- 2 июня – Моздокский отдел (атаман Алексей Подгурский);

- 19 октября – Терско-Малкинский отдел (атаман Михаил Клевцов);

- 20 октября – Наурский отдел (атаман Александр Луганский);

- 8 декабря – Грозненский отдел (атаман Георгий Галкин).

Впервые за 70 лет в столице терского казачества городе Владикавказе был проведен праздник казачьей песни, получивший поддержку у населения. Здесь же прошел казачий семинар и был образован культурный казачий центр. В станице Архонской была создана конноспортивная школа[6, с. 1.].

Казачьи общества, возникающие на территории Ставропольского края, в большинстве своем объединялись в созданный 28-29 сентября 1990 года по инициативе В. В. Ходарева и П. С. Федосова «Ставропольский краевой Союз казаков»[8, с. 158.]. Уже к маю 1991 года количество членов этой казачьей организации выросло до 25 тысяч человек[9, с. 1.].

28-30 июня 1990 года в Москве в клубе завода «Серп и молот» состоялся Большой Учредительный Круг Союза казаков. Примечательно, что Круг открылся в день начала работы XXVIII съезда КПСС, которому от собравшихся казаков было послано приветствие[1, с. 322.]. На Круге присутствовало 263 делегата от нескольких десятков казачьих организаций и инициативных групп, представлявших потомков казаков общей численностью свыше 70 000 человек. Круг принял Устав и определил цели союза – «возрождение казачества как самобытной, исторически сложившейся культурно-этнической общности людей, на принципах православия, уважения к нациям и религиозным традициям всех народов, духовного, нравственного воспитания молодежи»[7, с. 8-11.]. На Круге были избраны атаман, Совет атаманов и атаманское правление. Атаманом Союза казаков стал донской казак Александр Гаврилович Мартынов.

Таким образом, основным катализатором возрождения казачества была та политическая, социально-экономическая, этнокультурная ситуация, которая сложилась во второй половине 1980-х годов. Если в первые годы возрождения казачье движение ставило перед собой лишь цели культурной и патриотической направленности, то к началу 1990-х годов оно все мощнее начинает заявлять о себе как о политической силе. В это время начинают формироваться и основные тенденции его политической активности, которые наиболее ярко проявятся на последующих этапах возрождения. Власть же пытается использовать казачье движение для реализации своих планов по созданию широкой социальной базы перестроечному процессу и реформированию государства.

Сам же процесс, официально названный «возрождением казачества» или по-другому «казачьим ренессансом», начинался в условиях, очень непростых для всего казачества России, а для терского - особенно. Огромный эмоциональный подъем среди казаков, который сопутствовал структурному объединению казачьих организаций Терека, наталкивался на две глобальные проблемы, наложившие отпечаток на все дальнейшие этапы жизни терцев – неспособность федерального центра решить экономические и политические проблемы Кавказа, и, как следствие этого, захлестнувший северокавказские республики всплеск националистических и сепаратистских настроений.

23-24 марта 1991 года в г. Владикавказе состоялся Первый Большой круг терского казачества на котором присутствовали около 300 делегатов и приглашенных, в том числе от республиканских и местных органов власти. Самой многочисленной была делегация казаков Терско-Малкинского казачьего округа Кабардино-Балкарской республики (103 казака из 183, или 56,3%). Под звуки духового оркестра в зал было внесено, освященное православной церковью, знамя возрождающегося Терского казачества: на светло-синем полотнище, в венке из дубовых и лавровых ветвей взлетающий орел с булавой в когтях, увенчанный старинным гербом Терской области.

По казачьей традиции круг благословил благочинный православных церквей Северной Осетии протоиерей Леонид (Ахидов), который в своем напутствии сказал: «Казачество – это вольность, это героизм и мужество, это преданность Матери-Родине и Церкви Православной, это любовь к земле и труду, это здоровый семейный быт и уважение к женщине, это христианское милосердие и благотворительность, это защита Матери-Родины, защита мира и справедливости на земле. Оно помнит слова Господа: «Нет больше той любви, как кто положит жизнь свою за ближних своих»[6, с. 1.].

В отчетном докладе атаман В. Д. Коняхин доложил о проделанной работе и отметил, что к настоящему времени число терцев уже достигло 497000 человек. В 3 часа дня делегаты круга собрались на площади Свободы на митинг по случаю прибытия в Северную Осетию Председателя Верховного Совета РСФСР Б. Н. Ельцина, который в своем выступлении твердо заверил, что вопрос о реабилитации казачества, в том числе терских казаков будет законодательно решен. В связи с обострившейся обстановкой на границе с Грузией и ведением боевых действий в Южной Осетии, казаки приняли обращение к Президенту СССР М. С. Горбачеву, Председателю Верховного Совета РСФСР Б. Н. Ельцину, Верховному Совету Республики Грузия и одобрили резолюцию «О межнациональных отношениях». В резолюции в частности говорилось: «Мы обращаемся ко всем народам многонационального Северного Кавказа вернуться к вековому опыту добрососедства, мира и труда, не допускать насилия и экстремизма, решать все вопросы межнациональных отношений только мирным путем»[6, с. 1-7.].

В ходе работы круга пришло печальное известие, что 23 марта группой ингушей в количестве 7 человек в станице Троицкой был убит семнадцатилетний казак Виктор Типайлов, вступившийся за честь своей одноклассницы. Убийцы, как это водится в национальных республиках Северного Кавказа, не понесли никакого законного наказания.

Предыстория этого и последующих кровавых событий была заложена еще в эпоху Хрущевской «оттепели». Так 7 февраля 1957 года при реабилитации депортированных народов была восстановлена Чечено-Ингушская республика. В ее состав вернули сунженские казачьи станицы, но теперь уже без всякой автономии. Кроме того, от Ставропольского края отчленили 4 района терского левобережья, которые раньше в Чечено-Ингушетию никогда не входили. И в качестве «компенсации» их тоже присоединили к воссозданной автономной республике. Тоже самое происходило и с восточной оконечностью терских земель. Так, Кизлярский район оказался отрезанным от Ставропольского края, и его отдали Дагестану. При этом возвращаемым из ссылки чеченцам и ингушам власти всячески препятствовали селиться в горах, направляя их на казачьи земли. Уже в 1959 году в Наурском районе чеченцы составляли 7,3%, в Шелковском 5,7%. В дальнейшем эти цифры росли.

После окончания работы Большого круга события стали развиваться стремительно. Так, уже через две недели в поселке Карабулак 7 апреля в День Светлого Христова Воскрешения ингушским националистом И. Батыровым был зарезан атаман Сунженского отдела Александр Ильич Подколзин.

Спустя 20 дней в ночь с 28 на 29 апреля 1991 года ингушскими экстремистами с трех направлений был совершен вооруженный налет на беззащитное население станицы Троицкой. В течении 10 часов в станице длились погромы. В ходе бандитского налета погибло 5 казаков и 53 получили различной тяжести ранения, было сожжено 8 домов, пострадал частный автотранспорт. Обстановка в Сунженском районе накалилась до предела, в станицу Троицкую были введены подразделения МВД и батальон ОМОН[16, с. 1.].

В эти трагические для Сунженского отдела дни казаки не оставили в беде своих братьев. После трагических событий в станице Троицкой, Кубанская казачья Рада организовала сбор пожертвований в фонд Сунженского отдела Терского казачества, а 500 семей сунженских казаков нашли приют на кубанской земле.

26 апреля 1991 года был принят Закон РСФСР № 1107-1 «О реабилитации репрессированных народов», в который была включена формулировка «…и иные культурно-этнические общности людей, например казачество». Впервые в официальной советской лексике прозвучало слово «казачество». В этот же день было принято постановление Верховного Совета РСФСР № 1108-1 «О порядке введения в действие закона РСФСР «О реабилитации репрессированных народов». Однако следует заметить, что этот Закон и постановление, как и последующие подзаконные акты (Указ Президента РФ «О мерах по реализации Закона РФ «О реабилитации репрессированных народов» от 15 июня 1992 года и Постановление Верховного Совета РФ «О реабилитации казачества» от 16 июля 1992 года) носили явно декларативный характер. В целом же вышеуказанный Закон негативно повлиял на сложную межэтническую ситуацию на Северном Кавказе, спровоцировав претензии национальных лидеров на новое территориально-этническое размежевание. Высшее Советское руководство в очередной раз применила древнеримский принцип «разделяй и властвуй».

Как следствие этого, начал нарастать кризис между Северной Осетией и Ингушетией, и в условиях назревающего межэтнического конфликта казаки станицы Троицкой 28 апреля 1991 года образовали Комитет по спасению Сунженских казаков. комитет выдвинул требования о восстановлении Сунженского округа, упраздненного в 1928 году, а также о введении чрезвычайного положения на территории Сунженского района[3, с. 39.]. Это требование было поддержано на экстренном Малом Совете атаманов Союза казаков проходившем 6-7 мая 1991 года в Москве. Малый Совет атаманов принял резолюцию, в которой потребовал от Президента СССР, Верховных Советов РСФСР, Чечено-Ингушской республики принять незамедлительные меры по введению чрезвычайного положения в Сунженском районе и стабилизации ситуации. Резолюция была передана 7 мая вице-президенту Янаеву, заместителю Председателя Верховного Совета РСФСР Исаеву, отправлена по телеграфу в Верховный Совет Чечено-Ингушской республики[10, с. 1.].

Через две недели 23 мая 1991 года на Съезде атаманов Юга России и представителей горских народов впервые были сформулированы жесткие требования к властям, которые определили всю дальнейшую политику возрождения казачества во взрывоопасных регионах Северного Кавказа:

«1. Ввести в Сунженском районе Чечено-Ингушской Республики чрезвычайное положение и принять действенные меры по разоружению ингушских бандитских групп.

2. Срочно сформировать из состава воинов запаса (казаков) на добровольной основе подразделения МВД на время чрезвычайного положения для охраны станиц Сунженского района: Троицкая, Орджоникидзенская (Слепцовская), Ассинская, Нестеровская, п. Карабулак, с. Серноводск.

3. Восстановить Сунженский автономный округ, незаконно упраздненный в 1928 году, в его исторических границах.

4. Для расследования фактов геноцида против сунженских казаков и осетин и привлечения всех виновных к строгой ответственности создать следственные группы прокуратуры и КГБ РСФСР и СССР.

5. О всех преступлениях и результатах расследования сообщить народам России через центральные средства массовой информации»[10, с. 1.]. К сожалению, это обращение так и не было услышано властными структурами. Начался массовый исход русского населения с территории Ингушетии.

4 ноября 1991 года в поселке Червленые Буруны Чечено-Ингушетии была принята Декларация об образовании Казачье-Ногайской автономии на левобережье Терека[11, с. 13.].

Подобных требований от казачьих организаций России в тот период выдвигалось не мало. Второй Большой Круг Союза казаков России, проходивший в Ставрополе 7-10 ноября 1991 года, принял Резолюцию № 1 «О казачьем землепользовании», Резолюцию № 2 о признании Союза казаков Области Войска Донского правопреемником Донской республики, а так же специальное решение «О восстановлении незаконно упраздненного национально-государственного образования в составе РСФСР» (Донской республики). Круг поддержал идею создания Баталпашинской и Зеленчужско-Урупской казачьих республик в составе Карачаево-Черкесии[2, с. 186.]. Само собой разумеется, что ни высшее руководство страны, ни власти на местах не собирались давать ход казачьим инициативам.

В стране тем временем происходи куда более глобальные перемены. Так развернувшееся противостояние различных политических сил зеркально отражались на движении за возрождение казачества, раскол российского общества проецировался и на казачье движение. Одной из самых больших проблем, вставшей на пути казачьего движения России и сравнимой только с северокавказским экстремизмом, явилось внутриказачье размежевание. Недальновидные и крайне амбициозные казачьи лидеры начали раскалывать до этого непродолжительное время являвшийся единым казачий лагерь. По инициативе атамана Московского землячества казаков Георгия Кокунько 20 июля 1991 года в противовес Союзу казаков России был создан СКВР – Союз казачьих войск России (с 1993 года – СКВРЗ – Союз казачьих войск России и Зарубежья). Учредителями СКВР явились 30 казачьих организаций, представляющих так называемое «белое казачество». В результате казачье движение оказалось расколотым, и ему был нанесен значительный ущерб. Использовали опыт создания СКВР и другие казачьи лидеры, и вскоре на политическом горизонте России появился целый «букет» как «всероссийских» казачьих структур, так и организаций, оппозиционных и параллельных уже существующим казачьим войскам. Подобные течения способствовали дискредитации казачьего движения, и уводили казачьи силы от решения более серьезных и глобальных проблем в плоскость внутриказачьей борьбы[13, с. 177.].

19-21 августа 1991 года в СССР была предпринята робкая попытка остановить реформы, ведущие к развалу страны. Созданный «Государственный Комитет по чрезвычайному положению» объявил в стране Чрезвычайное Положение. И если руководство Союза казаков России (СКР) призвало казачество воздержаться от политических действий, то при Союзе казачьих войск России (СКВР) был образован «временный походный штаб» из членов Правления для противодействия ГКЧП, было выработано обращение, которое заканчивалось словами: «Все на защиту законного правительства России». От Союза казаков Области Войска Донского (СК ОВД) в Москву был послан так называемый «Сводный заградительный полк», а из казаков, участвовавших в «обороне» Белого Дома, была сформирована «Особая посольская сотня генерала Дорохова» под командованием А. Максимова.

Что же касается руководства Терского казачества, то выполняя постановлением Союза казаков России, атаманом В. Д. Коняхиным 19 августа 1991 года была отправлена телеграмма с поддержкой ГКЧП на имя исполняющего обязанности Президента СССР Г. Янаева. В телеграмме, в частности, говорилось: «Мы, терские казаки, приняли наше твердое решение направить свои силы и помыслы в помощь государственному комитету по чрезвычайному положению для установления стабилизации и порядка в стране. В трудное для отечества время казаки всегда приходили ему на помощь и достойно защищали мощь и величие России. Ныне мы разъединены и унижены. Необходимо сплочение политическое, экономическое, духовное. Только так мы обретем достойные нашего народа мощь и благо. Казаки с вами. Да хранит вас Бог»[18, с. 2.].

Примечательным показателем признания казачества в качестве реальной военно-политической силы государством было появление 20 августа 1991 года, в ходе уличного противостояния ГКЧП, Приказа № 3, подписанного председателем госкомитета РСФСР по оборонным вопросам генерал-полковником К. Кобецом. В Приказе в частности говорилось, что «российское казачество признается в качестве реальной боевой единицы Государственного комитета РСФСР по оборонным вопросам».

Несмотря на открытую поддержку ГКЧП, Большой Круг терского казачества, прошедший во Владикавказе 15-17 ноября 1991 года, подтвердил полномочия атамана В. Коняхина и предложил создать Терскую республику в составе РСФСР[12, с. 41.]. Но, как известно, ни это решение, ни решения принятые на Втором Большом Круге Союза Казаков реализовано не было.

19 декабря 1991 года была образована еще одна организация, объединяющая казаков-терцев на территории Ставропольского края – Пятигорский округ Ставропольского краевого Союза казаков (позднее округ вошел в состав Терского казачьего войска). Атаманом был избран Александр Алефиров[12, с. 45.]. Практически с самого начала своего существования и до 1997 года эта структура была наиболее организованной, многочисленной и энергичной среди подобных казачьих обществ, как на Ставрополье, так и в северокавказском регионе в целом.

23 февраля 1992 года в городе Владикавказе состоялся очередной Большой круг терского казачества, на котором присутствовали 332 делегата, представители командования владикавказского гарнизона, местные органы МВД, делегации казаков с Дона, Кубани, Ставрополья. Основным лейтмотивом работы Круга была обеспокоенность сепаратистскими действиями властей Чеченской республики, оттоком русского населения из неблагополучных районов. Так в своем выступлении атаман Наурского отдела А. Г. Луганский отметил, что положение осложняет ряд законов, принятых в Чеченской республике, которые противоречат принципу приоритета общечеловеческих ценностей, дают основания для дискриминации не вайнахских народов, в том числе коренного казачьего населения, по национальному и религиозному признаку. Тревогу атамана вызвал и отток русского населения из республики. Атаман Кизлярского отдела В. Ф. Чеботарев отметил, что проявления чеченского национализма выплескиваются и за пределы Чечни. Он привел факты хулиганских выходок чеченских националистов в Кизлярском районе Дагестана, в частности о нарастании напряженности в отношении между даргинцами и чеченцами в станице Дубовской, где последние пытаются воспрепятствовать исполнению обязанностей избранного главы администрации[14, с. 1.].

Решением делегатов круга Терскому казачеству было возвращено его историческое название – Терское казачье войско, утвержден текст присяги терских казаков. Круг потребовал обеспечить безопасность русскоязычного населения в соседних с Чечней районах, восстановить законный порядок в Чеченской республике.

Требования казаков не были восприняты органами государственной власти, более того весной 1992 года все федеральные силовые структуры спешно покинули Чеченскую республику. В руки сепаратистов попали многочисленные склады и военные городки, полные современного оружия[1, с. 348.].

Ситуация на Северном Кавказе стала напоминать кровавые события периода Гражданской войны. Брошенное на произвол судьбы русскоязычное население бежит из родных мест. За 2,5 года Чеченскую и Ингушскую республики вынуждены были покинуть свыше 220 000 человек[23, с. 26.]. В Наурском, Шелковском и Слепцовском районах славянское население сократилось на 15%. Дольше всех держались казачьи станицы. Вскоре положение на Северном Кавказе усугубилось началом боевых действий в Чеченской республике. С началом военного конфликта в 1994 году исход русского населения с территории Ингушетии и Чечни стал лавинообразным[15, с. 34.].

С этого момента и практически на десятилетие вперед незыблемым требованием почти всех Кругов и Советов атаманов Терского казачьего войска явилось то создание мифической Терской области или Терской республики, то возвращение Наурского, Шелковского, Тарумовского и Кизлярского районов в состав Ставропольского края[2, с. 188.].

Теперь по прошествии определенного периода времени, совершенно очевидным является то, что вполне законные требования казаков были в ситуации общегосударственного хаоса просто невыполнимы. И главная причина тому - полное отсутствие политической воли у федерального центра. В этой ситуации терские казаки упустили из внимания самое главное требование, которое могло заменить все остальные – власть на местах. На фоне процесса суверинизации некоторых субъектов Российской Федерации нужно было самим брать власть на местах. Но у лидеров казачьего движения еще была вера в то, что федеральный центр защитит их. В самой казачьей среде наблюдалось практически полное отсутствие глубинного общинного самосознания, присущего казачьему социуму в досоветский период. «Без крепкого традиционализма и казачьего обычного права, - пишет в своем исследовании О. В. Губенко, - невозможно было заставить работать как функции общественной активности, так и функции общественного контроля. Налицо было проявление заложенного в 1917 году механизма рассказачивания – культурной ассимиляции»[2, с. 189.]. В начале 90-х годов в казачьи ряды влилось огромное количество авантюристов и провокаторов, которые кое-где на волне дешевого популизма смогли увлечь за собой люмпенизированные псевдоказачьи массы и, пользуясь их поддержкой, стать во главе некоторых казачьих организаций. Следом за этим последовал отток тех, кто стоял у истоков казачьего возрождения в конце 80-х годов – творческой и научной интеллигенции и руководителей среднего звена, почувствовавших невостребованность. Такое положение дел вызывало тревогу и у атамана Терского казачьего войска В. Д. Коняхина. Так незадолго до Большого Круга Терского казачьего войска в газете «Терский казак» атаман дал оценку некоторым негативным проявлениям казачьей жизни: «Сегодня далеко не все наши планы воплощены в конкретные дела. Толи это связано с меньшей активностью, то ли с тем, что в наших рядах много молодежи, которая не знает всех тонкостей и нюансов казачьей жизни. Давайте не будем забывать и о том, что за семьдесят с лишним лет Советской власти все мы забыли лучшие казачьи традиции, перестали считаться со словами стариков. Их слова перестали быть законом. Да и некоторые непродуманные, поспешные действия молодежи, будем говорить прямо, вредят благородному делу возрождения казачества»[5, с. 1.].

27 марта 1993 года на Большом Круге Терского казачьего войска, атаман В. Коняхин подал в отставку. Новым атаманом Терского казачьего войска был избран заместитель командира мотострелкового полка потомственный сунженский казак подполковник Александр Стародубцев.

В этот период перед казачеством Северного Кавказа встала глобальная задача объединения всех сил, чтобы выжить в столь непростых условиях. Еще с ноября 1992 года в казачьих организациях северокавказского региона началось обсуждение вопроса о необходимости интегрироваться в единую структуру под названием Кавказского линейного казачества (КЛК). Но, не смотря на то, что Большой Круг Терского казачьего войска 27 марта 1993 года не одобрил идею создания КЛК, эта организация была создана 10 июля 1993 года решением Большого Учредительного Круга в городе Новопавловск Ставропольского края. Атаманом КЛК был избран П. С. Федосов. Немного позднее, 11 февраля 1994 года, КЛК было переименовано в Кавказское линейное казачье войско. Руководство Терским казачьим войском во главе с атаманом А. Стародубцевым скептически отнеслось к созданию КЛКВ, считая эту организацию временной. Поставленные перед собой задачи КЛКВ не выполнила, и вместо объединения внесла еще больший раскол в казачьи организации северокавказского региона. Справедливости ради следует отметить, что просуществовало Кавказское линейное казачье войско лишь до 1 июня 1996 года, когда была официально ликвидирована.

На период начала 90-х годов, несмотря на все негативные явления, приходился наивысший пик казачьей активности. Так в связи с катастрофой русского населения в Чечне и Ингушетии в городе Кизляре 31 июля 1993 года прошел Большой Чрезвычайный круг Терского казачьего войска. На круге было принято ультимативное обращение к верховным властям России о незамедлительных мерах по защите русских в республиках Кавказа. При этом, был назначен срок выполнения требования ультиматума – до 3 августа. В связи с тем, что требование казаков осталось без внимания, 7 августа 1993 года в городе Минеральные Воды прошла первая в современной России акция по перекрытию железной дороги, а также трассы «Ростов-Баку». В акции приняло участие более 500 казаков почти со всех отделов Терского казачьего войска, руководство осуществлял атаман В. Мороз. Казаки требовали принятия экстренных мер по защите русского населения в Чечне и Ингушетии.

Эффект от проведенной казаками акции был потрясающим. Власти всех уровней на тот период находились в состоянии растерянности, и охотно давали различные обещания, т.е. делали все, что бы сбить накал казачьих страстей. Казакам поступило предложение провести, экстренную встречу с представителями правительства РФ, и на Большом Чрезвычайном Круге терского казачьего войска, проходившем в Минеральных Водах 10 августа 1993 года, было принято решение об отправке в Москву делегации в следующем составе: В. Дубинин, А. Мелехин, А. Месечко и В. Веселов.

13 августа 1993 года казачью делегацию принял вице-премьер Владимир Шумейко и руководители ряда федеральных министров. Казачьей делегации пообещали положительно решить вопрос о защите русского населения на Северном Кавказе, но при этом было предложено немного подождать[17, с. 2.]. Таким образом, неискушенные в тонкостях демагогии казачьи делегаты поверили обещаниям чиновников и вернулись на Северный Кавказ с твердым убеждением, что их услышали и обещанная помощь придет. Публичное общение с казаками для большинства политиков того периода являлось возможностью разыграть какой-либо политический ход и оказать давление на некоторых несговорчивых как федеральных, как и северокавказских лидеров. Но, к сожалению, казаки тогда еще не знали об этих предвыборных технологиях.

Здесь нужно сделать небольшое отступление, и поведать о тех процессах, которые происходили в высших эшелонах власти на данный период в отношении казачества. Так, исторический промежуток времени с середины 1992 по октябрь 1993 года стал для России временем противостояния высших ветвей власти страны. Противоборство шло между исполнительной и законодательной властью, каждая из сторон стремилась заручиться поддержкой большого числа населения. Это, несомненно, активизировало деятельность руководства государства по формированию пакета нормативных документов в отношении казачества, которое можно было бы использовать как реальную политическую силу.

Стремясь повысить свой авторитет в казачьем движении, Правительство Российской Федерации еще 24 марта 1992 года публикует Распоряжение № 545-Р об образовании Комиссии и рабочей группы для выработки проекта Закона РФ «О реабилитации казачества». Дальше как говорится больше. 15 июня выходит Указ Президента РФ № 632 «О мерах по реализации Закона РФ «О реабилитации репрессированных народов» в отношении казачества», а 26 июня Закон РФ № 3130-1 «О внесении изменений и дополнений в Закон РФ «О реабилитации жертв политических репрессий». В ответ на это 16 июля Верховный Совет Российской Федерации принимает постановление № 3321-1 «О реабилитации казачества».

Следующим шагом было создание в октябре 1992 года при Правительстве Российской Федерации рабочей группы по изучению казачества во главе с секретарем Совета Безопасности Юрием Владимировичем Скоковым. В рабочую группу вошли и атаман Союза Казаков России Александр Гаврилович Мартынов и атаман Всекубанского казачьего войска Владимир Прокофьевич Громов.

29-30 января 1993 года в Москве прошел Совет атаманов Союза Казаков России, в работе которого принял участие заместитель Председателя Правительства РФ Сергей Михайлович Шахрай. Совет атаманов выступил с требованием подписания Указа Президента РФ «О государственной службе казаков». 17-18 февраля Малый Совет атаманов Союза Казаков России принял обращение к Президенту РФ и Верховному Совету по поводу закона «О неотложных мерах по осуществлению земельной реформы в РСФСР» и постановления «О реабилитации казачества». На Совете атаманов была также принята «Декларация казачества России». В ней, в частности, говорилось: «На данном этапе Союз казаков играет роль организационного центра, который должен трансформироваться в государственную структуру, принимающую на себя функции по управлению казачеством». Особо отмечалось, что «Союз казаков не входит ни в одну политическую партию и в целом не поддерживает ни одно политическое движение. Однако казачество не замыкается в себе: все его существование, вся его деятельность направлены на служение Российской государственности и народам России».

Как известно, политическое противостояние ветвей власти завершилось в октябре 1993 года разрушением существовавшей формы государственного устройства в виде республики Советов и появлением нового Основного закона – Конституции РФ, закрепившей не только новую форму государственного устройства, но и новую расстановку сил.

Таким образом, в тот сложный для страны период, когда противоречия между исполнительной и законодательной властью поставили Россию перед угрозой Гражданской войны, особенно ярко проявилось двойственное отношение к казачьим обществам со стороны государства. Почувствовав в казаках реальную силу, политические деятели Российской Федерации уже не могли игнорировать его. Однако и признать за казаками право на правовую, имущественную и территориальную реабилитацию власть не могла, опасаясь негативных проявлений со стороны лидеров национальных республик. Оставался единственный проверенный временем путь уговоров, обещаний и громких декларативных заявлений, призванных оттянуть время и пустить казачье движение по нескольким (одинаково тупиковым) альтернативным направлениям.

15 марта 1993 года Президентом РФ Б. Н. Ельциным был подписан Указ № 341 «О реформировании военных структур, пограничных войск на территории Северокавказского региона Российской Федерации и государственной поддержке казачества». Публикация Указа сразу вызвало широкий резонанс в казачьих обществах. В этот же день при участии Союза казачьих войск России в Москве образуется Штаб Демократических сил России, который 22 марта был переименован в Общественный комитет демократических организаций России – ОКДОР. Отметим только два важнейших аспекта Указа вызвавших особый интерес казаков – служба казаков в Вооруженных Силах и земельные отношения в казачьей среде. Так в соответствии с Указом, поручалось Министерству обороны, Министерству безопасности и Министерству внутренних дел утвердить перечень казачьих соединений и частей, а также присвоить им соответствующие казачьи наименования. Говорилось в Указе и о том, что казаки «проходят военную службу, как правило, в казачьих соединениях и частях»[11, с. 94.]. Но в то же время Указ не отменял пресловутую директиву Генерального Штаба РФ (на которую ссылаются до сих пор в военных комиссариатах) об экстерриториальном принципе комплектования воинских частей.

В Указе давалось указание Совету Министров разработать «…Положение о земельных отношениях с казаками, проходящими военную службу, и особом режиме пользования землями в казачьих обществах, предусмотрев в нем:

- передачу земель на территории проживания членов казачьих обществ в частное, коллективное и общинное пользование;

- отнесение к землям казачьих обществ земель станичного (хуторского) юрта, состоящего из паев членов казачьего общества, земель коллективного пользования общины, земель войскового резерва;

- создание льготных условий для сельскохозяйственного производства при выполнении казачьими обществами обязательств по продаже государству сельскохозяйственной продукции»[11, с. 95.].

Однако эти благие пожелания о поземельном казачьем устройстве разбивались о несокрушимый гранит Земельного Кодекса, в котором отсутствовало определение общинного права собственности на землю.

Более подробно были расписаны принципы отношения государства и казачьих организаций в Постановлении Правительства РФ от 22 апреля 1994 года за № 355 «О концепции государственной политики по отношению к казачеству», в которой в частности было признано необходимым:

1. Возрождение основы казачьей культуры – государственной службы, направленной на восстановление традиций государственного статуса казачества.

2. Определить виды и формы государственной службы казаков.

3. Оговорить механизм государственного управления и казачьего самоуправления.

4. Восстановить традиционные казачьи территориальные объединения – войско, округ, отдел, станица, хутор.

5. Определить основы отношений членов казачьей общины с государством и общиной.

6. Рекомендовать восстановление казачьей общины с восстановлением традиционного землепользования[13, с. 187.].

К сожалению, и этот документ имел декларативный характер, и представлял собой желание федерального центра сделать казачье движение понятным и управляемым в соответствии с теми правовыми нормами, которые уже сложились на тот момент. Попытки внести поправки в существующее федеральное законодательство даже не предпринимались.

С начала 90-х годов стала апробироваться еще одна форма взаимоотношений между казачьими структурами с одной стороны и властью с предпринимателями и криминалом (порою очень связанными друг с другом) с другой стороны. «Демократизация» российского общества повлекла за собой такое новое явление, как апробация до этого никому не известных предвыборных технологий, построенных в большинстве случаев на фарсе и лицемерии. И очень часто кругам, стоящим за тем или иным кандидатом на региональную или федеральную должность, хотелось перетащить на свою сторону многочисленный и энергичный казачий электорат. В ход шли и заявления, построенные на псевдонациональном популизме, и громкие обещания решить все насущные казачьи проблемы, и откровенный подкуп. Как правило, большинство потенциальных участников предвыборных гонок вдруг экстренно вспоминали о своем казачьем происхождении. Практически никто из кандидатов до наступления выборов не состоял в каком-либо казачьем обществе. Но, получив казачью поддержку, эти новоявленные казаки в случае победы в скорости забывали о своих обещаниях[2, с. 195.].

Волей не волей, но в круговорот политической жизни стали попадать и многие атаманы. Были среди них и некоторые, которые почувствовав вкус власти, начинали заниматься политической саморекламой и проводили популистические демарши, беспринципность которых была очевидной. Так атаман Союза казаков Области Войска Донского Николай Козицын 27 августа 1994 года подписал с Джохаром Дудаевым Договор о дружбе и сотрудничестве между Чеченской республикой Ичкерия и донским казачеством. Сделано это было без согласия с Терским казачьим войском в тот период, когда терцы на территории Чечни в большинстве своем подвергались физическому уничтожению и изгнанию. В этом договоре среди прочих статей была и такая: «…не пропускать через свою территорию вооруженные силы, предназначенные для использования в борьбе против одной из договаривающихся сторон»[19, с. 1.]. Справедливости ради стоит заметить, что большинство донских казаков к этому договору отнеслись крайне отрицательно.

Постоянные требования казаков о полноценном признании казачьего движения все же начали находить свой отклик у высшего руководства страны. К середине 90-х годов появилось несколько правовых актов, существенно повлиявших на дальнейший ход событий. Так Указам Президента РФ от 1 июля 1994 года за № 1389 «О Совете по делам казачества при Президенте Российской Федерации» из представителей российского казачества, Администрации Президента, Правительства РФ и других заинтересованных федеральных органов исполнительной власти в качестве консультативного (совещательного) органа при Президенте РФ на общественных началах создается Совет по делам казачества. Председателем Совета был назначен Министр по делам национальностей и региональной политике Николай Дмитриевич Егоров. Согласно Положению «О Совете по делам казачества при Президенте Российской Федерации», утвержденному Указом Президента РФ от 1 декабря 1994 года № 2141, Совет должен был информировать Президента о процессах, происходящих в казачьем движении, обеспечивать взаимодействие властных структур с казачьими обществами. Совету было дано право участвовать в разработке государственной политики в отношении казачества и проектов нормативных правовых актов по вопросам реализации государственной политики. Кроме этого, вопросы взаимодействия российского казачества с зарубежными казачьими организациями находились теперь в ведении Совета, в обязанности Совета также входила подготовка и проведение Всероссийских казачьих кругов.

Таким образом, начавшийся с лета 1994 года период в истории казачества можно условно назвать – статусно-регламентационным. Этот период характеризуется ростом политической активности казачества при ориентации большинства казачьих лидеров на «интеграцию» казачьего движения в политическую систему государства и переходом на государственную службу. В этот период представителями федеральной власти были определены основные направления, по которым государство собиралось взаимодействовать с казачьими обществами. В первую очередь, это касалось вопроса так называемой «государственной и иной службы казачества». Издается основная масса центральных и региональных законодательных актов и постановлений, в которых определяется статус казачества, регламентация структуры и деятельности казачьих обществ, порядок их взаимоотношений с органами исполнительной власти как федерального, так регионального и местного уровней, создается реестровое казачество.

Поворотным документом, реализующим концепцию государственной политики по отношению к казачеству, и логическим продолжением Указа Президента РФ от 15 июня 1992 года № 632 явился Указ Президента РФ от 9 августа 1995 года № 835 «О государственном реестре казачьих обществ в Российской Федерации». В Указе ответственность за ведение государственного реестра возлагалось на Министерство по делам федерации и национальностей Российской Федерации. От федеральных органов исполнительной власти требовалось «обеспечить необходимые условия для привлечения в установленном порядке членов казачьих обществ, внесенных в государственный реестр…, к несению государственной и иной службы, а также представить членам указанных казачьих обществ экономические и иные льготы в соответствии с федеральным законодательством»[11, с. 28-30, 135.].

Во временном положении о государственном реестре казачьих обществ Российской Федерации определялся принцип подчиненности казачьих структур по отношению друг к другу. Так первичными обществами были определены хуторские, станичные и городские казачьи общества, которые путем объединения формируют отделы (округа), а те, в свою очередь, входят в состав казачьих войск. Временное Положение определяло и основной принцип приема Устава казачьим обществом, а также главные требования по отчетности перед федеральными структурами.

Таким образом, данное Положение окончательно закрепляло за «реестровым» казачеством статус государственной структуры. При этом пункт № 4 «Временного положения» закрепил тезис о неэтническом характере казачьего движения тем, что определял казачье общество как объединение граждан Российской Федерации, относящих себя к прямым потомкам казаков или добровольно вступивших в казачьи общества и выразивших желание нести государственную службу.

В 1996 году властные структуры Российской Федерации были более последовательны в своем желании упорядочить и регламентировать казачье движение. Так на основании Указа Президента РФ № 67 от 20 января 1996 года «О главном управлении казачьих войск при Президенте Российской Федерации» была сформирована структура для организации взаимодействия и координации деятельности федеральных органов исполнительной власти, субъектов Российской Федерации, органов местного самоуправления, организаций, общественных объединений и казачьих обществ по выполнению нормативно-правовых актов о российском казачестве. Указом от 1 апреля 1996 года за № 462 начальником Главного управления казачьих войск при Президенте РФ был назначен А. П. Семенов.

Здесь следует сделать еще одно небольшое отступление. Профессиональный военный А. Семенов на своем посту смог обеспечить привлечение казаков к охране государственной границы и к службе в армейских частях. При этом он довольно решительно преодолел и сопротивление Государственной Думы, не согласной с привлечением казаков к службе до принятия соответствующего закона, и недовольство некоторых казачьих руководителей, выступавших за разработку единого для всех казаков регламента прохождения службы. Первыми результатами деятельности Главного управления казачьих войск под руководством А. Семенова стало массовое привлечение казаков к службе по контракту в Вооруженных Силах РФ и в пограничных частях. Эксперимент по невойсковой охране государственной границы проводился с 1 декабря 1996 года по 1 июня 1997 года на российско-монгольском участке в четырех субъектах Российской Федерации: Республика Алтай, Республика Бурятия, Республика Тыва, Читинская область. Позже, с 1 февраля по 1 июня 1997 года в эксперимент был полностью включен открытый российско-казахский участок в ранее не охраняемом ФПС России Центрально-Азиатском регионе – это тоже четыре субъекта Российской Федерации: Саратовская, Оренбургская, Челябинская и Омская области[20, с. 5.].

Генеральным Штабом Вооруженных Сил РФ в адрес начальников штабов военных округов и военным комиссарам субъектов РФ было направлено письмо от 11 января 1996 года № 315/4/150 с требованием «организовать совместную работу с местными органами исполнительной власти и руководством казачьих обществ по получению достоверных и документально подтвержденных данных о наличии на своей территории… казачьих обществ, общей численности их членов, в том числе способных и изъявивших желание нести государственную службу». В Приложении № 1 к директиве 1-го заместителя министра обороны № 315/4/295 от 24 января 1996 года, озаглавленном «Методические указания по организации взаимодействия органов военного управления казачьими обществами на территории Российской Федерации», отмечалось, что практически во всех регионах страны существуют «альтернативные казачьи объединения с четко выраженными разногласиями по вопросам роли и места казачества в структурах государства и в Вооруженных Силах... Все это предопределяет высокую степень ответственности Министерства обороны РФ в правильном и своевременном использовании в интересах России патриотических и воинских традиций казачества». И хотя замечалось, что граждане России из числа казаков должны проходить службу в рядах Вооруженных Сил без представления им каких-либо особых привилегий и приоритета перед остальными гражданами. В то же время особо подчеркивалось, что казакам следует разъяснять, что только после включения казачьих обществ в государственный реестр возможно решение вопросов финансирования, получения экономических и других льгот.

16 апреля 1996 года были подписаны Указы Президента РФ № 563 «О порядке привлечения членов казачьих обществ к государственной и иной службе» и № 564 «О экономических и иных льготах, предоставляемых казачьим и их членам, взявшим на себя обязательства по несению государственной и иной службы».

В первом Указе определялось, что члены казачьих обществ имеют право, в соответствии с федеральным законодательством, нести военную службу, а также привлекаться к охране государственной границы в составе общественных формирований и к производству и поставке сельскохозяйственной продукции для нужд Российской армии. Определялись и следующие виды иной службы:

- охрана общественного порядка;

- охрана объектов, находящихся в государственной и муниципальной собственности, а также сопровождению грузов;

- участие в мероприятиях, связанных с ликвидацией последствий стихийных бедствий и оказанием помощи пострадавшим;

- участие в таможенной охране в составе таможенных органов Российской Федерации;

- участие в егерской, природоохранной и экологической службе, а также контроль за использованием и охраной земель;

- охрана лесов от пожаров и защите от вредителей и болезней;

- производство, закупка и поставка сельскохозяйственной продукции, сырья и продовольствия для федеральных и региональных нужд;

- охрана объектов обеспечения жизнедеятельности населения[11, с. 157.].

В соответствии с этим Указом определялось, что государственная и иная служба осуществляется казачьими обществами на основании заключенных договоров с соответствующими федеральными, региональными или муниципальными структурами власти.

Во втором Указе определялось, что члены казачьих обществ, взявших на себя обязательства по несению государственной и иной службы, имеют право на получение земельных участков под индивидуальное строительство, им могут выделяться беспроцентные ссуды на обзаведение хозяйством. Правительство гарантирует безвозмездную финансовую помощь на строительство домовладений в приграничной зоне, а также закупку древесины со скидкой 50 % для строительных нужд. Также Указ разрешал местному военному и гражданскому руководству передавать казачьим обществам строения военных городков и военную технику, а главное, поручалось Правительству установить порядок формирования целевого земельного фонда[11, с. 154-162.].

В соответствии с этим Указом Председателем Правительства РФ 8 июня 1996 года было подписано Постановление № 667 «Об утверждении Положения о порядке формирования целевого земельного фонда для предоставления земель казачьим обществам, включенным в государственный реестр казачьих обществ в Российской Федерации, и режиме его использования».

Еще на первой стадии обсуждения идеи государственного реестра у ее сторонников возникли оппоненты, в первую очередь, в лице руководства Союза казаков России и Союза казачьих войск России и Зарубежья. Первые даже предлагали создать формально независимую от Президента и Правительства Всероссийскую казачью организацию. Внутриказачьи противоречия, казавшиеся сначала отвлеченным спором «государственников» со сторонниками широкой казачьей политической самостоятельности, вылились в серьезный раскол в казачьем лагере, продолжающийся до сих пор. К сожалению, данный конфликт не имел под собой платформу каких-либо принципиальных идеологических различий, исходил из амбициозных устремлений некоторых одиозных казачьих лидеров, желающих быть первыми, и сводился к банальным взаимным обвинениям, удивляющим своей нелепостью. Так «общественники» нередко обвиняли «реестровых» в том, что они служат «антинародному правительству Ельцина», которое отдает атаманам приказы, за исполнение которых атаманы получают деньги. Обратные претензии складывались из следующей формулы: «мы, реестровые, настоящие казаки, и несем государственную службу, а общественники – «ряженые», и атаманы их - самозванцы»[2, с. 198-199.]. Налицо явное проявление демагогии, которую использовали, да и подчас используют, в пропагандистских целях обе стороны.

В условиях набирающего из года в год роста в северокавказских республиках псевдорелигиозного экстремизма и сепаратизма у казаков появилось к федеральной власти еще одно требование, которое сводилось к следующей формуле: «Дайте нам в руки оружие, и мы защитим себя и свою страну сами». Казачьи Круги настойчиво требовали от правительства России создания казачьих территориальных воинских подразделений для противодействия распространению негативных антирусских и антигосударственных тенденций в северокавказском регионе. Аргументом к казачьему заявлению служили и примеры участия казаков в качестве добровольцев в боевых действиях в Северной Осетии, Приднестровье, Абхазии и Югославии. Официальные власти всячески уходили от решения этого вопроса, ссылаясь на отсутствие правовой базы. Но с началом Чеченской войны командование Северокавказского военного округа вспомнило о казачьем предложении. Казаки добровольцы, особенно терцы, оказались крайне востребованы в зоне военного конфликта в связи со знанием местности и имеющимся боевым опытом. Как правило, небольшие казачьи группы направлялись на выполнение боевых задач в составе спецподразделений ГРУ.

В этот период казаками начали проводиться и социально значимые акции. Так с началом боевых действий многотысячные массы беженцев оказались на территории сопредельных с Чечней субъектов Российской Федерации и, в первую очередь, в Ставропольском крае, Кабардино-Балкарской и Северо-Осетинской республиках. Казаками началась широкомасштабная кампания по сбору для пострадавших от последствий военного конфликта людей продуктов питания и вещей первой необходимости. Только через Минераловодческий казачий отдел в зиму 1994-1995 годов прошло более 5 тысяч беженцев из Грозного. Большую помощь терцам оказали кубанцы – 70 тонн гуманитарного груза и казаки Центрального казачьего войска – продовольствие и медикаменты на сумму свыше 125 миллионов рублей.

Собирали казаки гуманитарную помощь и для русского населения, оставшегося в Чечне, а также для частей и подразделений, находящихся в зоне боевых действий. Гуманитарные конвои, как правило, сопровождались казаками до места назначения, что позволяло им осуществлять моральную поддержку и мирного населения, и военнослужащих.

В августе 1995 года в рамках эксперимента по привлечению казаков к комплектованию казачьих подразделений Российской армии, из 27 казаков Минераловодского отдела Терского казачьего войска, возглавляемых походным атаманом В. Зуевым, был сформирован взвод в составе 503-го мотострелкового полка, который дислоцировался на тот момент вблизи города Грозный. Трехмесячный эксперимент был удачным – казаки показали высокую степень дисциплины, и этот результат был не последним аргументом в вопросе необходимости создания уникального явления современной казачьей истории – 694-го отдельного мотострелкового батальона имени генерала Ермолова.

Неоднократные встречи атамана Терского казачьего войска Владимира Константиновича Шевцова (избранного на должность в октябре 1995 года) с представителями командования Северокавказского военного округа, на которых атаман аргументировано, отстаивал идею необходимости привлечения казачьих сил к выполнению боевых задач по поддержанию мира и стабильности на левобережье Терека, увенчались успехом.

Ермоловский батальон был сформирован в феврале 1996 года на базе мотострелковой бригады в городе Прохладном численностью около 500 человек, и состоял в основном из терцев. Были среди военнослужащих и несколько казаков с Дона, Урала, Сибири, Санкт-Петербурга, других регионов России, и даже Болгарии. Батальон формировался по старому казачьему принципу – от станиц, на семейной основе, без возрастных ограничений, из числа прошедших действительную военную службу, и преимущественно имеющих боевой опыт. Так одному из старейших казаков батальона В. С. Метликину в день первого боя 8 марта 1996 года исполнилось 55 лет[22, 1.]. При комплектовании батальона применялась упрощенная система – кандидату в военнослужащие для оформления личного дела в военном комиссариате по месту жительства не требовалось даже прохождения медицинской комиссии. Необходимо было только предоставить справку из милиции, подтверждающую, что данный человек не находится под следствием. Все вступившие в батальон казаки являлись солдатами-контрактниками, были обмундированы и вооружены в соответствии с общеармейскими нормами. Отличительной особенностью являлись разрешенные командованием казачьи знаки различия – кокарды и шевроны, некоторые казаки даже в ходе непосредственных боевых действий носили папахи. Офицеры в большинстве своем казаками не были, в том числе и уважаемый всеми «ермоловцами» командир батальона Владимир Стехов. Связующим звеном между офицерами и казаками являлся его заместитель по воспитательной работе подполковник Александр Волошин – походный атаман Терского казачьего войска.

При комплектовании взводов учитывался старый казачий принцип землячества. Так во 2-ой роте Ермоловского батальона 1-ый взвод состоял из казаков Минераловодского отдела, 2-ой взвод – Терско-Малкинского отдела, 3-й Павловского отдела. Командирами взводов были не офицеры Российской Армии, а свои походные атаманы. «Земляческая» спайка позволяла подразделениям наиболее эффективно выполнять поставленные командованием боевые задачи[2, с. 200.].

В конце февраля на базе мотострелковой бригады в Моздоке началось формирование казачьей усиленной роты (160 человек), приданной Ермоловскому батальону в 20-х числах марта 1996 года под Ачхой-Мартаном.

Перед батальоном ставилась задача – защита населения и изгнание сепаратистов с захваченных старых казачьих земель Сунжи и Среднего Терека. Не успели казаки вступить на территорию Чеченской республики, как в нарушение договоренности с атаманами Терского казачьего войска, их перебросили в Грозный. 8 марта казаки совместно с федеральными войсками приняли участие в штурме Заводского района. Сепаратистам заранее был известен маршрут батальона и ко встрече с ним они подготовились. Когда на батальон обрушился сильный, с трех сторон, огонь противника, он тут же открыл ураганный огонь из своих 400 с лишним стволов, а через несколько минут заработали казаки-минометчики. Бой длился около 2,5 часов, было разгромлено элитное подразделение «серые волки», боевики потеряли 35 убитыми и 27 ранеными. У казаков потери составили – 2 убитыми и 17 ранеными[21, с. 2.]. С этого момента начался боевой путь казачьего батальона имени генерала Ермолова.

После Грозного были новые бои под Ачхой-Мартаном, Старый Ачхой, Орехово, Шали, Бамут, Беной. Нередкими были проявления героизма. Есть несколько примеров того, как раненые в ходе боя казаки отказывались покидать подразделение, другие же после непродолжительного лечения в госпитале возвращались опять в строй. Ни одного казака не было взято в плен и не оставлено врагу.

Самой яркой и трагической страницей в истории Ермоловского батальона стал бой за Орехово 29-30 марта 1996 года. По расчетам командования взять село за две недели должны были два полка и батальон. Но «ермоловцы» справились собственными силами за полтора дня и вошли в село. При штурме погибли 12 казаков, 50 были ранены. В том бою погиб и атаман минераловодцев Валентин Иванович Перепелицын, который накануне привез бойцам гуманитарную помощь. Узнав, что завтра будут брать Орехово, решил идти вместе со своими казаками. Его отговаривали, ведь атаману было 53 года[29, с. 3.]. Всего же за время боевых операций батальон потерял 27 человек убитыми и 262 человека получили ранения, 98 казаков удостоились правительственных наград[1, с. 351.].

Двухмесячное нахождение в зоне военного конфликта показало высокие боевые качества батальона, который выполнил все поставленные задачи, но вместе с тем вскрылись и некоторые негативные факторы. Так на общее количество убитых и раненых приходилось чуть меньшее количество дезертиров. И явление это было не только следствием трусости, но и нередко ложного чувства казачьей «вольности». Так почти все кто дезертировал с батальона аргументировали это тем, что дескать «нас командование обмануло и вместо службы на казачьем левобережье Терека бросило на Грозный, где нас и «подставило». Мы казаки - народ вольный. Хотим – служим, хотим – не служим»[2, с. 200-201.].

В конце апреля горстка казаков – остатки батальона – были возвращены в город Прохладный и распущены по домам. Обращение атамана В. К. Шевцова к казачьим отделам Терского казачьего войска о необходимости сформировать вторую очередь Ермоловского батальона осталось практически без внимания. Желающих набралось немного, всего около 150 человек. Постоянные нападки оппонентов в лице региональных и федеральных политиков, нашедшие поддержку среди военного руководства довершили процесс разрушения идеи создания казачьих частей. Батальон стал достоянием истории.

Весь 1996 год прошел для казаков в высоком напряжении. Усиленно работало созданное в начале года Главное управление казачьих войск при Президенте Российской Федерации. Согласно поручению Президента Российской Федерации в Главном управлении казачьих войск был разработан и согласован в инстанциях законопроект «О российском казачестве». Был принят к рассмотрению устав Терского войскового казачьего общества.

Но порою, региональные чиновники своими непрофессиональными действиями подталкивали казаков к проведению акций неповиновения. Так новый взрыв гражданского неповиновения был спровоцирован незаконным изъятием знамени Терского казачьего войска во время подготовки к казачьему празднику в ходе проверки казаков прокуратурой Кабардино-Балкарской республики на предмет незаконного хранения оружия. Только вмешательство федеральных властей погасило массовое недовольство казаков и заставило вернуть знамя.

Последняя наиболее массовая и яркая попытка как-либо повлиять на решение вопроса о положении русского населения в республиках Северного Кавказа была предпринята казаками в конце 1996 – начале 1997 годов. Здесь прослеживается прямая связь с последствиями предательского «хасавюртовского договора», в соответствии с которым из Чеченской республики Ичкерия были выведены федеральные войска, а оставшиеся русское население оказалось в положении фактических заложников. Так конец 1996 года был отмечен ростом бесчинств и расправ с местным населением в Наурском районе. Здесь с октября по декабрь было совершено 23 зарегистрированных убийства, ограбления и изнасилования русскоязычных жителей. Периодически поступали сообщения о проникновении на территорию Кубани и Ставрополья экстремистов и о возможных террористических актах.

11 декабря 1996 года атаман Ю. С. Чуреков собрал Чрезвычайный Совет атаманов Пятигорского округа Терского казачьего войска. На Совет прибыл и войсковой атаман В. К. Шевцов, а также казаки и атаманы из соседних округов, таким образом, Совет атаманов Пятигорского округа приобрел статус общевойскового. Совет принял решение о проведении акции гражданского неповиновения[2, с. 202.].

В соответствии с этим решением 13-14 декабря 1996 года в городе Минеральные Воды был собран чрезвычайный бессрочный Круг Терского казачьего войска, в котором приняло участие около 3 000 казаков. Участники Круга потребовали от федеральных властей:

1. Прекратить нарастающий геноцид русского населения и казаков в Чечне и за ее пределами.

2. Прекратить всякое преследование казаков за хранение оружия, приобретенного для самообороны, т. к. правительство не способно нас защитить.

3. Немедленно решить вопрос о включении в государственный реестр Терского казачьего войска, наказать всех виновных в том, что этот процесс затянулся.

4. Положить конец попыткам Кабардино-Балкарского руководства внести раскол в ряды казаков и включить в государственный реестр Терско-Малкинский округ.

5. Решить вопрос отделения от Чечни исторических казачьих территорий и включить их в состав Ставропольского края в качестве Терской области.

6. Вооружить и ввести казачьи батальоны ТКВ в Наурский и Шелковской районы Чечни[24, с. 3.].

Чтобы обратить внимание правительства на необходимость принятия неотложных мер по защите русскоязычного населения в Чеченской республике и пограничных с ней субъектов Российской Федерации во время работы круга 13 декабря было проведено часовое пикетирование на трассе Ростов-Баку, осуществленное путем перекрытия автотрассы в районе горы Кинжал. На следующий день, 14 декабря, одна часть казаков вместе с милицией выставили посты на важнейших автомагистралях, другая часть – в течении часа блокировала в Минеральных Водах аэровокзал и железнодорожную станцию. В случае невыполнения требований Круга казаки грозились расширить акции протеста. Власть пошла на уступки. Атаманы терских казаков были приглашены на встречу с губернатором Ставропольского края А. Л. Черногоровым, а войсковой атаман В. К. Шевцов принят в Апаране Правительства Российской Федерации[24, с. 3.].

19 декабря 1996 года Ставропольская краевая Дума утвердила положение об отрядах самообороны, в соответствии с которым казаки получили право формировать отряды, подчиняющиеся главе соответствующего муниципального образования, и в чрезвычайных ситуациях использовать огнестрельное оружие[1, с. 353.].

28 декабря 1996 года в поселке Иноземцево провел свою работу Совет атаманов Юга России. В работе Совета атаманов приняли участие: заместитель секретаря Совета Безопасности РФ Б. А. Березовский, губернатор Ставропольского края А. Л. Черногоров, руководитель администрации Кавказских Минеральных Вод И. И. Никишин, заместитель начальника Главного управления Казачьих войск при Президенте Р. Ф. генерал-майор О. В. Пьянков. Совет атаманов Юга России поддержал решение, провозглашенные терскими казаками 13 декабря в Минеральных Водах, и выдвинул в адрес федерального центра требование выполнить их до 15 января 1997 года.

Для того чтобы ускорить процесс принятия федеральным центром ответных действий, 10 января 1997 года состоялась общая акция протеста в разных регионах России. Казаки Дона, Кубани и Терека вышли на улицы с лозунгами : «Мы против развала России!», «Руки прочь от левого берега Терека!», «Немедленно включить казаков-терцев в Государственный реестр»[25, с. 4.].

Вслед за этим, 15 января 1997 года в поселке Иноземцево вновь собрался Совет атаманов Юга России, в количестве 310 человек. От Терского войска в нем приняло участие – 130 человек. Кубанское войско представляли 93 человека. Донское войско было представлено – 52 делегатами, Ставропольское войско прислало 30 человек и от Калмыцкого войско прибыло 5 человек. На Совете атаманов Юга России были приняты следующие решения:

1. Создать Совет атаманов казачьих войск Юга России в составе атаманов войск для координации практических действий казачества, направленных на предотвращение реальной опасности развала России.

2. Немедленно обратиться в Конституционный суд РФ с иском о конституционности отторжения исторических казачьих земель в состав ЧИАССР и территориальных претензиях самопровозглашенной республики Ичкерия на эти земли (Наурский и Шелковской районы).

3. Потребовать от Президента России немедленного принятия в реестр Казачьих войск юга России.

4. Создать вооруженные казачьи формирования самообороны.

5. Потребовать выделить время еженедельно для программы «Казачий час» на ОРТ и других каналах, подготовленный силами казачьего информационного центра.

6. Обеспечить представительство казаков во всех структурах, связанных с решением чеченского вопроса и иных конфликтных ситуаций.

7. Категорически потребовать прекратить преследование казаков и закрыть уже заведенные уголовные дела, связанные с хранением и ношением оружия для самообороны. Амнистировать ранее осужденных.

8. Потребовать немедленного приведения конституций и законодательных актов РФ (Чечня, Дагестан, Адыгея, Кабардино-Балкария, Осетия, Карачаево-Черкессия) в соответствии с Конституцией и законами РФ. Укрепить границы с Чечней силами военных казачьих подразделений.

9. В случае невыполнения наших требований Совету Атаманов Юга России подготовить комплекс мер по проведению акций протеста.

10. Потребовать от Президента РФ и Государственной Думы территориальной реабилитации казачества.

Совет атаманов установил для федеральных структур и сроки исполнения: до 25 января дать ответ[25, с. 3.].

Сбить накал казачьих страстей федеральным структурам власти удалось, как и раньше с помощью убедительных обещаний разобраться в проблемах казаков и региона в целом. Отвлекло также терских казаков от процесса «выбивания» из федерального центра ответа на предъявленные ими требования и нарастающее внутривойсковое противостояние. Так Пятигорский округ во главе с атаманом Ю. С. Чурековым выступал инициатором самых массовых и скандальных акций. Для некоторой, более осторожной, части казачьих лидеров казалось, что демарши Пятигорского округа мешают выстроить нормальный диалог с представителями власти. Кроме того войсковой атаман В. К. Шевцов как военный человек воспринимал факты прямого обращения атаманов станиц, отделов и даже округов Терского войска к атаману Чуревову по тем или иным вопросам, как разрушение вертикали власти. В связи с этим в повестку дня Большого Чрезвычайного Круга Терского казачьего войска, проходившего в городе Буденновск 30 января 1997 года, был экстренно включен пункт об упразднении окружной системы и подчинении казачьих отделов Управлению Атамана войска. Вопрос о ликвидации округов был одобрен подавляющим большинством голосов.

Таким образом, с одной стороны, Терское казачье войско становилось более структурированной организацией, с другой стороны, казачьи отделы все более обособлялись, как в политическом, так и экономическом плане, и с этого момента началось полуавтономное развитие социально-экономических отношений в разных казачьих обществах, имеющих юридическую самостоятельность. В организационном плане Терское казачье войско приобретало форму конфедерации независимых казачьих обществ.

Снижению напряженности в казачестве, в определенной мере, способствовал Указ Президента Российской Федерации от 12 февраля 1997 года № 97 «Об утверждении Устава Терского войскового казачьего общества» и вручение свидетельства этому обществу о внесении его в государственный реестр.

Первым реестровым атаманом Терского войскового казачьего общества стал генерал-майор в отставке Владимир Константинович Шевцов, которому Указом Президента Российской Федерации от 4 января 1999 года № 3 был присвоен чин казачьего генерала.

С момента вручения свидетельства о внесении в государственный реестр в Терском казачьем войске началась активная работа по упорядочению и преобразованию существующих, восстановлению разрушенных и созданию новых казачьих обществ. Терское казачество к этому времени полностью утратило свои позиции в Ингушетии, из-за выдавливания казаков из этой республики. В 10 раз сократилась численность казачьих организаций в Кизлярском районе Дагестана. Президент Кабардино-Балкарии отказался согласовать Устав войскового общества и тем самым отмежевался от терских казаков, выразивших желание пойти на государственную и иную службу. В Северной Осетии, наоборот, руководство поддержало стремление местного населения вступить в казачьи ряды, что резко увеличило численность казаков-осетин.

Ухватившись за предложенную федеральным центром систему Государственного реестра, казаки, тем не менее, интуитивно видели ущербность ее, и осознавали необходимость определения для себя цели, стремление к которой будет являться общим стимулом дальнейшей деятельности. Так появилась еще одна устойчивая мифологема, с воплощением в жизнь которой казаки связывали возможность разрешения всех своих проблем – мечта о появлении Закона о казачестве.

Примечания:

1. Агафонов О. В. Казачьи войска России во втором тысячелетии. – М., 2002.
2. Губенко О. В. Терское казачье войско в XV-XXI вв. Влияние государства на социально-экономические аспекты казачьей жизни. – Ессентуки, 2007.
3. 10 лет возрождения. Хронология казачьего движения (1989-99). – «Казаки России», октябрь 1999.
4. Корень Р. В., Горельченко Н. Н. Азбука возрождения казачества. Очерки духовно-социально-этнической философии. – Ставрополь, 1998.
5. «Терский казак», № 1 (32), январь 1993.
6. «Терский казак», № 5-6 (14-15), апрель 1991.
7. Батырев В. Д., Изюмов А. И., Матвеев О. В. Союз Казаков России: 1990-2000. – М., 2000.
8. Масалов А. Г. Возрождение казачества на Северном Кавказе в конце XX – начале XXI века. – Ставрополь, 2002.
9. «Казачье слово», № 1, май 1991.
10. «Терский казак», № 8 (17), июнь 1991.
11. Таболина Т. В. Казачество: формирование правового поля. – М., 2001.
12. 10 лет возрождения. Хронология казачьего движения (1989-99). – «Казаки России», ноябрь 1999.
13. Игнатьев Б. Б. Казачество в настоящее время (Казаки в войнах России). – М., 1999.
14. «Терский казак», № 3 (24), март 1992.
15. Материалы Третьего Большого круга Союза казаков. – Оренбург, 1993.
16. «Терский казак», № 7 (16), май 1991.
17. «Казачий круг», № 6, 4 сентября 1993.
18. «Станица», № 1, январь 1992.
19. «Терский казак», № 2 (13), февраль 2006.
20. Казаки на службе России //Информационный бюллетень № 2 /Отв. ред. и сост. Выпусков Т. В. Таболина. – М., 1997.
21. «Казачий Терек», № 3 (8), март 1999.
22. «Терский казак», № 1 (33), март 1996.
23. Петров Г.. Большой Круг Терского войскового казачьего войска. - «Казаки»№ 1, 2003.
24. «Казачьи вести», № 1 (119), 6-12 января 1997.
25. «Терский казак», № 1 (40), январь 1997.
26. «Терский казак», № 9 (10), сентябрь 2005.
27. Податев В. Казаки: прошлое, настоящее, будущее. – «Казаки» № 1, 2003.
28. Козлов А. И. Возрождение казачества: история и современность (эволюция, политика, теория). – Ростов-на-Дону, 1995.
29. «Казачий Терек», № 8 (143), август 2010.

Мечта казаков о появлении Закона о казачестве не была беспочвенной, еще в первой половине 90-х годов некоторыми депутатами Государственной Думы РФ разрабатывались разные варианты проекта Закона о казачестве, но, ни один из них так и не был окончательно оформлен. Более проработанный вариант был внесен на рассмотрение в Государственную Думу РФ лишь 11 июня 1996 года в порядке законодательной инициативы Л. А. Иванченко (КПРФ), А. Г. Мартыновым (НДР), С. В. Сычевым (ЛДПР), В. П. Зволинским (независимый депутат). В один день с депутатами внес в Государственную Думу свой вариант законопроекта «О российском казачестве» Президент Б. Н. Ельцин[11, с. 42.].

Но вскоре по совершенно необоснованным причинам представитель Президента РФ в Государственной Думе А. А. Котенков отказался представлять президентский законопроект. Первоначально депутаты приняли решение создать согласительную комиссию по объединению двух вариантов Закона, но в дальнейшем было принято Постановление Государственной Думы № 593-II ГД, в котором указывалось, что за основу принят законопроект «О казачестве». Ответ со стороны Президента не заставил долго ждать. В письме Председателю Государственной Думы Г. Н. Селезневу Б. Н. Ельцин выразил негативную оценку проекту Закона «О казачестве».

Согласование состава комиссии было долгим и непростым, поэтому Закон «О казачестве» в первом чтении депутаты приняли только 20 февраля 1997 года. Наибольшую активность в принятии Закона проявили депутаты от КПРФ (82% от личного состава фракции), ЛДПР (82,4%) и НДР (77,8%)[11, с. 45.].

Дальнейшие события развивались более интенсивно – 11 июня 1997 года во втором чтении Закон «О казачестве» был принят большинством голосов (60,4%), в третьем чтении – 20 июня при 64,7%[11, с. 46.].

Однако, внутриказачье размежевание на «реестровых» и «общественных» послужило главным препятствием на пути принятия крайне необходимого для всех казачьих организаций закона. Так 3 июня 1997 года при Главном управлении казачьих войск был создан Общественный Совет атаманов войсковых казачьих обществ[11, 65.], который на своем первом заседании 23-24 июня направил письмо на имя Председателя Совета Федерации Е. С. Строева с просьбой не включать в повестку дня Совета Федерации Закон «О казачестве». В отличие от Союза казаков России, восторженно встретившего принятый Государственной Думой Закон, атаманы реестровых казачьих войск считали, что принятый Думой Закон – «неконституционный по сути и губительный для казачества», а также «ставит крест на развитие казачьей государственной службы, служит интересам узкой группы деятелей от казачества»[11, с. 47.].

Совет Федерации учел ходатайство Общественного Совета атаманов войсковых казачьих обществ, и на заседании 4 июля 1997 года большинство голосов проголосовало за отклонение закона «О казачестве»[11, с. 48.]. Вслед за этим была сформирована согласительная комиссия по доработке Закона из представителей Государственной Думы, Совета Федерации и администрации Президента РФ. Таким образом, окончательное принятие Закона отодвигалось на неопределенный срок.

12 февраля 1998 года на основании Указа Президента РФ № 162 последовала реорганизация Главного управления казачьих войск, которое было выведено из состава администрации Президента РФ и преобразована в государственный орган при Президенте РФ. Планировалось, что Главное управление казачьих войск будет осуществлять «функции федерального органа по выработке единой государственной политики, направленной на возрождение и развитие российского казачества, и по созданию условий для ее реализации». В Главном управлении казачьих войск атаманы разных уровней должны были состоять на ведущих государственных должностях: войсковые атаманы – на должности советников, окружные атаманы – консультантов[11, с. 38.].

Но уже 7 августа 1998 года Главное управление казачьих войск было упразднено и образовано Управление Президента Российской Федерации по вопросам казачества во главе с П. С. Дейнекиным[11, с. 39.]. Таким образом ,фактически, из руководящего казачьим движением органа, Главное управление казачьих войск превратилось в структуру, дающую казачьим войскам скорее только методическую и консультативную помощь. К 1999 году на Управление по вопросам казачества начали поступать нарекания по неэффективной работе со стороны некоторых казачьих лидеров. Вместо того чтобы требовать расширения функций Управления, как органа, призванного осуществлять общее руководство казачьими войсками, атаманы начали высказывать мнения о необходимости полного управления такой казачьей федеральной структуры.

Чтобы хоть как то успокоить казачество федеральные власти опять прибегли к излюбленной своей тактике – демагогии. Так Постановлением Правительства Российской Федерации от 21 июля 1999 года за № 839 «О Федеральной целевой программе государственной поддержки казачьих обществ на 1999-2001 годы» окончательно определялся статус казачества: «возрождение казачества и его становление должно осуществляться и уже осуществляется через восстановление государственного статуса казачества, и от формы, способов и видов его государственной поддержки зависит воссоздание традиционной для России государственной службы казачества». Во Введении Программы говорилось, что ее мероприятия направлены на обеспечение привлечения в интересах государства казачьих обществ и их членов к несению государственной и иной службы. При этом отмечалось, что именно исторический опыт российского казачества, оцениваемый с учетом сложившихся в настоящее время политической и экономической обстановки, позволит решить многие проблемы в сфере безопасности государства и охраны государственных границ, улучшить криминогенную обстановку в районах расположения казачьих обществ, а также окажет положительное влияние на социально-экономическую стабильность в регионе. В этой связи, видимо, с опорой на этатическую составляющую казачьего менталитета, основными целями Программы заявлялись: привлечение к выполнению в интересах государства обязательств по несению государственной и иной службы наибольшего числа членов казачьих обществ и придание движению за возрождение российского казачества целенаправленного и организованного характера. В ходе реализации Программы к 2001 году планировалось выйти на такой этап становления российского казачества, который бы характеризовался сочетанием постоянного несения государственной службы с экономической и хозяйственной деятельностью. Ожидалось, что конечным результатом реализации Программы станет привлечение к концу 2001 года к выполнению в интересах государства обязательств по несению государственной и иной службы не менее 180 тысяч граждан Российской Федерации, являющихся членами казачьих обществ. Нужно ли говорить, что и эта программа так и не была реализована и осталась на бумаге.

К середине 1999 года Государственная Дума РФ в очередной раз сделала попытку завершить работу над Законом «О казачестве». Так, 25 июня Государственная Дума большинством голосом приняла Закон «О казачестве». Однако Правовым управлением аппарата Совета Федерации было определено, что данный закон противоречит земельному законодательству, Закону «Об общественных объединениях», а также части 2 статьи 132, статье 59, части 2 статьи 6 Конституции РФ. Таким образом, на заседании Совета Федерации 2 июля 1999 года Закон вновь был отклонен[11, с. 306-307, 310.].

Государственная Дума рассмотрела повторно Закон «О казачестве» 17 ноября 1999 года, приняв его в прежней редакции, и направила на подпись Президенту РФ[11, с. 310.]. Но Глава государства отказался подписывать Закон. Более того 5 декабря Б. Н. Ельцин направил Председателю Государственной Думы РФ Г. Н. Селезневу письмо, в котором он обосновал причины отклонения Закона «так как он содержит положения, противоречащие Конституции Российской Федерации и нарушающие систему российского законодательства, а также нуждается в концептуальной доработке»[11, 311.].

Казачество России в целом достаточно спокойно отнеслась к снятию с повестки дня Закона «О казачестве». Для рядовых казаков, в первую очередь, терских, принятие Закона на время отошло на второй план, уступив место участию в начинающейся антитеррористической операции на Северном Кавказе, с которой терцы связывали свои надежды отторгнуть исконно казачьи Наурский и Шелковской районы от Чеченской республики. Не особо смутило казаков и подписанное 11 октября 2000 года Председателем Государственной Думы РФ Г. Н. Селезневым постановление № 674-III ГД, на основании которого Федеральный Закон «О казачестве» вообще снимался с дальнейшего рассмотрения Государственной Думой[11, 313.].

Отсутствие крайне необходимого для терских казаков внимания со стороны федерального центра в отношении «казачьего вопроса» компенсировалось энергичными действиями властных структур Ставропольского края, желавших упорядочить раздробленное казачье движение на территории этого региона. Так, 25 марта 1998 года Губернатор Ставропольского края А. Л Черногоров, используя на деле административный ресурс для консолидации казаков края, подписал Постановление № 161 «О государственной поддержке казачьих обществ Ставропольского края, внесенных в Государственный реестр казачьих обществ Российской Федерации». В Постановлении были определены основные направления взаимодействия государственной власти и казачьих обществ на Ставрополье. Среди них особенно важными являлись «поручения губернатора о создании из числа казаков Терского войска подразделения патрульно-постовой службы в Курском районе и о формировании целевого земельного фонда для представления земель казачьим обществам. Впервые предлагалось внести в бюджет Ставропольского края следующие статьи расходов:

- 4 миллиона рублей на создание отряда милиции общественной безопасности Курского района;

- 800 тысяч рублей на государственную поддержку казачьих хозяйств;

- 4 миллиона рублей за счет земельного налога для финансирования работ по управлению государственными краевыми землями, в том числе для привлечения к работе членов казачьих обществ по контролю над использованием земель»[2, с. 214.].

Контроль над исполнением постановления возлагался на Василия Павловича Бондарева – атамана Павловского казачьего отдела, являющегося секретарем Совета безопасности Ставропольского края. Он же осуществлял и подготовительную работу по объединению казачьих организаций Ставрополья в Ставропольский округ Терского казачьего войска, и на Большом Учредительном Круге Ставропольского округа 3 октября 1998 года он был избран атаманом новой казачьей организации.

На фоне мощных казачьих интеграционных процессов в Ставропольском крае, возглавляемых атаманом Павловского казачьего отдела и поддерживаемых краевой властью, далеко не конкурентами В. П. Бондареву в борьбе за влияние на казачьи структуры оказались атаманы «альтернативных» и малочисленных общественных казачьих войск Ставропольского – В. Шарков и Терского – М. Инкавцов[2, с. 216.].

Благодаря административному влиянию со стороны А. Л. Черногорова и В. П. Бондарева, для казаков Ставропольского округа на основании Постановления № 161 из земель фонда перераспределения в 1998-1999 годах было выделено 43 тысячи гектаров земли.

В свою очередь, Постановление губернатора Ставропольского края № 161 опиралось на Постановление Государственной Думы Ставропольского края № 371-29 ГДСК от 30 мая 1996 года «О Положении о порядке предоставления земельных участков казачьим обществам в Ставропольском крае» и на Постановление Правительства РФ № 667 от 8 июня 1996 года «Об утверждении Положения о порядке формирования целевого земельного фонда для предоставления земель казачьим обществам, включенным в государственный реестр казачьих обществ в Российской Федерации, и режиме его использования»[2, с. 215.].

На основании этих правовых федеральных и региональных актов казачьи общества Ставропольского края обретали реальную возможность получения земель сельскохозяйственного назначения в постоянное бессрочное пользование.

Логическим продолжением процесса вовлечения казачьих обществ Ставропольского края в прогнозируемую и подконтрольную структурам государственной власти региона орбиту общественной жизни явился факт избрания В. П. Бондарева 27 мая 2000 года атаманом Терского казачьего войска[2, с. 215.].

Аргументом в пользу данного решения для казаков явились следующие факторы:

- богатый опыт административной работы:

- вхождение в команду губернатора Ставропольского края, как залог возможности решения вопросов государственной поддержки казачьих обществ;

- многолетний опыт работы в качестве атамана Павловского казачьего отдела. А с 1998 года и Ставропольского казачьего округа.

Кандидатуру Бондарева поддержали не только казаки со Ставрополья, но и многочисленная делегация казаков-осетин, представлявших Аланский республиканский казачий округ во главе с атаманом Маратом Сафонкаевичем Козаевым.

Вскоре Указом Президента Российской Федерации от 13 января 2001 года № 33 Бондареву Василию Павловичу присвоен чин казачьего генерала.

Начало атаманского правления В. П. Бондарева совпало и с общим эмоциональным подъемом, наблюдающимся в российском обществе с приходом к власти Президента РФ В. В. Путина, и у казаков этот подъем был связан с надеждой на возможность появления нового импульса в развитии казачьего движения. Новый Президент импонировал многим слоям российского общества, в том числе и казакам, своей молодостью, энергичностью и отсутствием явной связи с той группой «реформаторов» 90-х годов, которая ввергла страну в бездну экономического хаоса.

Военные действия на территории Чеченской республики, начавшиеся осенью 1999 года, казаки встретили с величайшим подъемом и приняли участие в формировании комендантских рот Наурского, Шелковского, Надтеречного, Ножай-Юртовского, Итум-Калинского районов Чечни, а также Ленинской комендатуры города Грозный. Первая комендантская рота, сформированная из казаков Минераловодского отдела, вошла в станицу Наурскую уже 11 ноября 1999 года[2, с. 216.]. Отдельные группы казаков проходили службу и в других частях, находящихся на территории Чечни, в том числе и в подразделениях ГРУ.

К сожалению, в условиях политических реалий, сопутствовавших Второй Чеченской войне, сформировать отдельные казачьи подразделения аналогичные 694-му мотострелковому батальону имени генерала Ермолова не удалось. И главная в этом причина заключается в том, что казаки натолкнулись на сильное противодействие со стороны как военного командования группировки, так и гражданских структур власти Чеченской республики.

С началом Второй Чеченской войны казаки возобновили проведение благотворительных акций, направленных на обустройство и оказание материальной помощи беженцам из Грозного, а также на гуманитарную помощь русскому населению, оставшемуся в Чечне, и военнослужащим, проходящим службу в зоне военного конфликта.

Под воздействием начавшихся в Чеченской республике боевых действий, в казачьей среде вновь возникли высказывания о необходимости воссоздания Терской области. Вариантов было несколько, вплоть до создания еще одного субъекта Российской Федерации из Наурского и Шелковского районов в качестве буферного региона между «мирным» Югом России и «мятежной» республикой. Однако казачьи предложения остались без внимания.

На начало 2000-х годов приходится окончательное изменение этнической карты Чечни, и эта территория, как и Ингушетия, практически полностью превращается в моноэтническую республику. Так по данным на 2003 год русское население Ингушетии составляло 2500 человек (менее 1% населения), в Наурском районе Чечни – 5600 человек (7%), в Шелковском районе – 3500 (5%), в Грозном и остальной части республики – около 3000 человек[2, с. 217-218.].

Непростая ситуация сложилась и в Дагестане. В Северной зоне республики за десять последних лет произошел значительный отток русского населения, доля которого снизилась с 54% до 30%[23, с. 26, 27.]. Аналогичные тенденции к уменьшению количества русского населения прослеживаются и в Кабардино-Балкарии, и в Северной Осетии-Алании, хотя там эти процессы не так явно выражены, как в других республиках.

Историко-этническое ядро терского казачества переместилось с территории непосредственного Притеречья на юг Ставропольского края, куда в основном переселились беженцы с Чечни и Ингушетии.

При проведении Всероссийской переписи населения в 2002 году решением Правительства РФ было дано разрешение желающим в графе «национальность» писать «казак», таким образом, впервые в послереволюционную эпоху на официальном уровне определялось право казаков на этническую самоидентификацию. Хотя не все было так просто. Переписчики отказывались записывать желающих «казаками», настаивая, что надо писать – «русские». А многие даже не знали, что можно назваться казаком. И несмотря на то, что большинство этнических казаков перестало считать себя самостоятельным этносом и при переписи записались русскими, на территории Терского казачьего войска определили себя казаками 4 949 человек, из них:

- на Ставрополье – 3902;

- в Северной Осетии-Алании – 722;

- в Кабардино-Балкарии – 307;

- в Дагестане – 11;

- в Чечне – 4;

- в Ингушетии – 3[26, с. 1.].

На 2002 год Терское казачье войско состояло из Ставропольского округа (21 отдел, в том числе 3 из них на территории Чечни), Аланского округа (9 отделов), Кизлярского округа (3 отдела) и Моздокского особого приграничного отдела. Общая численность Терского казачьего войска (без учета членов семей казаков) составила 53 тысячи человек, из них 27 180 – в Ставропольском округе, и около 20 тысяч – в Аланском округе[8, с. 179-181.].

При этом следует учесть, что в начале 2000-х годов продолжился наметившийся в конце 90-х годов процесс, связанный с существенным уменьшением численного состава казачьих обществ Терского казачьего войска. Одной из причиной этого, на наш взгляд, является то, что социально-экономические изменения пореформенного периода принесли в некоторую часть казачьей среды проявление апатии к каким-либо общественно-политическим действиям, сделав приоритетным для человека принцип элементарного личного выживания в условиях общего затяжного кризиса. Второй причиной стало то, что казачество еще в середине 90-х годов покинула творческая и научная интеллигенция, а ее место пришли всевозможные дельцы и демагоги, алчущие наживы, власти и почестей. Именно вторая причина оттолкнула большое количество потомственных казаков от участия, в каких либо общественных делах.

Но несмотря на все недостатки и промахи в казачьем движении оно продолжает крепнуть и развиваться. Примером тому может служить то как поставлена работа с молодежью во всех отделах Терского казачьего войска. почти во всех отделах войска создаются бесплатные спортивные секции, а также казачьи классы в общеобразовательных школах. С 1997 года в поселке Иноземцево Ставропольского края при поддержке Правительства края и администрации города Железноводска ежегодно проводятся краевые молодежные казачьи игры, которые переросли в ранг северокавказских региональных игр в связи с участием в них казачьих команд из Северной Осетии-Алании, Кабардино-Балкарии и Дагестана. На проведение этого мероприятия, а также ежегодных казачьих игр «Казачьему роду – нет переводу» выделяются деньги из бюджета Ставропольского края. Находит поддержку молодежная программа и у правительства Северной Осетии-Алании. Так в станице Павлодольская Моздокского района на бюджетном финансировании уже много лет находится летний детский лагерь «Казачок Терека». В станице Котляревская Кабардино-Балкарской республики в течении десяти лет действует летний оздоровительный лагерь «Казачок», который стоит на бюджетном финансировании отдела образования Майского муниципального района.

Отдельно стоит сказать и об образовательных программах. Так на территории Терского казачьего войска действуют два крупных учебных заведения – Ставропольский имени генерала Ермолова кадетский корпус и Южно-Российский лицей казачества и народов Кавказа (поселок Иноземцево). А также несколько школ, где образовательный процесс построен с учетом «местного казачьего компонента»[2, с. 222.].

Помимо работы с молодежью огромная работа велась и в области сохранения национальной культуры и традиций терского казачества. Начиная с начала 90-х годов почти в каждом казачьем обществе были созданы фольклорные ансамбли. Многие из них впоследствии получили признание и стали лаурятами всевозможных конкурсов и фестивалей. А в Кабардино-Балкарии усилиями атамана Терско-Малкинского казачьего округа А. В. Дербабы в декабре 1996 года был образован Государственный ансамбль песни и пляски «Терские казаки», под управлением заслуженного деятеля культуры КБР Г. Б. Бочаровой.

Традиционное для терских казаков межнациональное общение нашло свое продолжение и в современный период. На протяжении нескольких лет казаки Степновского районного казачьего общества успешно ведут диалог с представителями ногайского народа, а иногда и выступают с ногайцами единым фронтом в решении межэтнических проблем в восточной части Ставропольского края. Правление Минераловодческого казачьего отдела в 2000 году была проведена работа с представителями абазинского и черкесского народов на территории Карачаево-Черкесии с целью привлечения их в казачье движение. В августе того же года в Черкесске прошел Учредительный Круг, на котором делегаты Круга избрали атаманом К. З. Евгумукова и приняли решение о вхождении в Минераловодский казачий отдел на правах подотдела. В 2005 году на Большом Круге Терского казачьего войска абазинская община со статусом полка была введена в состав войска[2, с. 223.].

Период с 2000 по конец 2005 года характеризуется тем, что органы государственной власти не принимают каких-либо значимых нормативно-правовых актов, усиливающих роль казачества в жизни страны, что было характерно для предшествующих периодов новейшей истории казачества. В это время издаются документы, уточняющие, дополняющие или корректирующие уже принятые в предшествующие годы указы, решения и постановления. Более того, даже складывается впечатление, что государство «разочаровалось» в затребованности и возможности казачества решать задачи, которые на него возлагались при создании системы государственного реестра. При этом федеральный центр упорно хранил молчание, никак не проявляя свое отношение к деятельности многочисленных и разрозненных казачьих организаций, более того, казаки крайне негативно расценивали факт упразднения Президентом РФ В. В. Путиным 25 февраля 2003 года Управления Президента РФ по вопросам казачества, возглавляемого П. С. Дейнекиным. Его функции были переданы аппаратах полномочных представителей Президента РФ в федеральных округах, а для осуществления координации действий между казачьими войсками введена должность Советника Президента РФ по вопросам казачества, на которую был назначен Герой Российской Федерации генерал-полковник Геннадий Николаевич Трошев[27, с. 24.]. На Советника Президента по казачьим вопросам возлагалась ответственность за координацию деятельности аппаратов полномочных представителей Президента РФ в федеральных округах по обеспечению методического руководства деятельностью казачьих обществ, включенных в государственный реестр казачьих обществ Российской Федерации. А согласно Указу Президента РФ от 21 сентября 2003 года № 1096 «О федеральном органе исполнительной власти, уполномоченном вести государственный реестр казачьих обществ в Российской Федерации», таковым признается Министерство юстиции РФ.

Встречаясь с казаками в разных регионах России, Г. Н. Трошев обещал им, что выполнит два казачьих наказа – организует встречу атаманов с Президентом РФ, и будет способствовать разработке и принятию в Государственной Думе РФ Закона «О государственной службе российского казачества». Нужно отдать должное, как показало время, Трошев выполнил оба своих обещания. И возможно в будущем сделал бы еще больше, если не авиакатастрофа в сентябре 2008 года оборвавшая его жизнь.

Ко времени упразднения Управления Президента РФ по казачьим вопросам сами казачьи войска России оказались в неравном положении в зависимости от степени контакта с региональной властью. Решение вопроса правового статуса и финансирования казачьих обществ в краях и областях России зависело от того, насколько богатым и политически стабильным является регион, как количественно и качественно представлены казаки в органах законодательной и исполнительной власти на местах, и какую социальную нишу казачье движение занимает в регионе.

Наиболее благоприятные условия для развития казачьих обществ существовали в Ростовской области и в Краснодарском крае. Однако и на Ставрополье был сделан прорыв в вопросе решения правового статуса реестрового казачьего движения. Так 17 июля 2003 года Государственная Дума Ставропольского края приняла (при отсутствии федерального закона) Закон Ставропольского края «О казачестве в Ставропольском крае». Закон определял основные направления деятельности казачьих обществ, финансирование которых теперь возможно было осуществлять из краевого бюджета. Для казачьих обществ появлялась возможность создавать:

- казачьи экологические и природоохранные службы, а также различные егерские и природоохранные подразделения, действующие на основе договоров с природоохранными органами;

- отряды содействия органам управления лесным хозяйством;

- аварийно-спасательные подразделения казачьих дружин на основании государственного (федерального и краевого) и муниципального заказов;

- муниципальные казачьи дружины для охраны общественного порядка;

- резервные отряды местной самообороны (общественной безопасности);

- казачьи охранные предприятия, которые могли вести совместную деятельность с организациями вневедомственной охраны по охране объектов, находящихся в государственной и муниципальной собственности, а также сопровождению грузов.

К сожалению, нужно признать, что обозначенные в данном Законе направления деятельности казачьих обществ, как в прочем и в Указе Президента РФ №563 «О порядке привлечения членов казачьих обществ к государственной и иной службе» в полном смысле отнести к понятию государственной службы крайне сложно и в большинстве случаев казаками не востребованная.

В сентябре 2003 года атаман Терского казачьего войска В. П. Бондарев на Большом Круге в городе Новопавловске был переизбран на второй срок.

В период с 2003 по 2006 год были значительно укреплены позиции Терского казачьего войска в регионе. Вот, пожалуй, самые основные события, свидетельствующие об этом:

1. В республике Северная Осетия-Алания под эгидой республиканского казачьего округа объединилось несколько общественных казачьих организаций. Примерно в это же время на правах отдела в округ вошло казачье общество Южной Осетии. Атаман округа М. С. Козаев (Указом Президента Российской Федерации от 21 января 2002 года № 69 ему был присвоен чин казачьего генерала) подал в отставку, и казаки избрали на эту должность атамана Правобережного отдела (город Беслан) боевого и энергичного Х. К. Едзиева, популярного как в республике, так и за ее пределами.

2. На территории Кабардино-Балкарии (где до этого были наиболее сильными позиции казачьих общественных организаций) был создан реестровый Терско-Малкинский казачий округ. Огромная заслуга в создании нового округа принадлежит полковнику в отставке Николаю Григорьевичу Любуни. Так, 23 июля 2005 года на Большом круге общественного Терско-Малкинского казачьего округа Н. Г. Любуня был избран атаманом округа и с этого дня все свои силы приложил на то, чтобы привести округ в Государственный реестр казачьих обществ РФ. Уже в следующем году 27 мая 2006 года в городе Прохладный делегаты Большого круга ТМКО приняли единогласное решение о вступлении в Государственный реестр РФ в составе ТКВ структурным подразделением и взяли на себя обязательства по несению Государственной и иной службе.

9 сентября 2006 года Большой круг Терского казачьего войска удовлетворил просьбу ТМКО о вхождении в войсковое общество отдельным структурным подразделением, а 4 июня 2007 года Президент КБР А. Б. Каноков утвердил устав и все учредительные документы Терско-Малкинского окружного казачьего общества.

3. Казачьи отделы Ставропольского округа, находящиеся на территории Чеченской республики, были выделены в самостоятельный Терско-Гребенской округ, на диалог, с руководством которого пошел Президент Чечни А. Алханов.

Указом Президента Российской Федерации № 316 от 21 марта 2005 года было решено «возложить ведение государственного реестра казачьих обществ в Российской Федерации на Федеральную регистрационную службу» в связи с реорганизацией структуры Правительства РФ и ликвидацией ряда министерств и ведомств.

Обещание Советника Президента РФ Геннадием Николаевичем Трошевым казакам было выполнено 25 мая 2005 года. Атаманы казачьих войск Российской Федерации встретились с Президентом РФ В. В. Путиным в рамках проведения празднований 100-летия со дня рождения М. А. Шолохова в станице Вешенской.

Атаман Терского казачьего войска В. П. Бондарев выступил с докладом, в котором подробно освещались проблемы казачьего движения на Северном Кавказе, особенно в национальных республиках. В завершении своего доклада В. П. Бондарев предложил создать единую федеральную структуру управления реестровыми казачьими обществами Российской Федерации.

Президент В. В. Путин пообещал привнести в казачье движение России новый позитивный импульс, связанный с тем, что в Администрации Президента РФ был разработан проект Закона «О государственной службе Российского казачества» и направлен на рассмотрение в Государственную Думу.

Думаем, что не нужно особо объяснять, что казаки с надеждой ожидали принятия федерального Закона, связывая с ним возможность разрешения всех накопившихся за пятнадцатилетний период новой казачьей истории проблем, и делали это, даже не взирая на скептические замечания, доносившиеся, в основном, из лагеря казаков-общественников. Критики говорили, что будущий Закон не раскрывает таких фундаментальных понятий казачьей жизни как имущественная и территориальная реабилитация, казачье самоуправление в местах традиционного проживания казаков, общинная земельная собственность. В то же время сторонники Закона призывали к спокойствию и говорили о необходимости принятия Закона в любом виде, пусть даже сыром, для того, чтобы дать казачьему движению России хоть какую-нибудь правовую платформу.

Через шесть месяцев после встречи Президента РФ с атаманами реестровых казачьих войск России обещанный Закон был принят. Так, уже 9 ноября 2005 года Закон № 154 «О государственной службе Российского казачества» был принят Государственной Думой РФ в третьем чтении, 23 ноября одобрен Советом Федерации РФ, а 5 декабря подписан Президентом РФ В. В. Путиным.

Главными положениями долгожданного Закона были определения, касающиеся взаимоотношений между казачьими обществами и структурами государственной и муниципальной власти. Закон обозначил виды «государственной и иной службы российского казачества», а также порядок ведения государственного реестра казачьих обществ в Российской Федерации. Сам факт принятия федерального Закона «О государственной службе Российского казачества» является важнейшим историческим событием и не только для казачества. Однако в Законе есть и существенные недоработки.

Так в статье 5 данного Закона прописано, что «…Российское казачество в установленном порядке:

1. Оказывает содействие государственным органам в организации и ведении воинского учета членов казачьих обществ. Организует военно-патриотическое воспитание призывников, их подготовку к военной службе и вневойсковую подготовку членной казачьих обществ во время их пребывания в запасе;

2. Принимает участие в мероприятиях по предупреждению и ликвидации чрезвычайных ситуаций и ликвидации последствий стихийных бедствий, по гражданской и территориальной обороне, в природоохранных мероприятиях;

3. Принимает участие в охране общественного порядка, обеспечении экологической и пожарной безопасности, охране Государственной границы Российской Федерации, борьбе с терроризмом;

4. Осуществляет иную деятельность на основе договоров (соглашений) казачьих обществ с органами военного управления, федеральными органами исполнительной власти и (или) их территориальными органами, органами исполнительной власти субъектов Российской Федерации и Органами местного самоуправления муниципальных образований в соответствии с законодательством Российской Федерации».

Таким образом, на основании вышесказанного можно сделать следующие неутешительные выводы:

- обозначенные в законе те виды деятельности, которые для казачьих обществ на данный период являются основными, подпадают под определение «иной» (т.е. второстепенной) службы, да и само это понятие очень расплывчато и не имеет серьезного юридического обоснования;

- право казаков, как и остальных граждан Российской Федерации, проходить государственную гражданскую, военную, а также правоохранительную службу и без того закреплено Конституцией и законодательством РФ, и говорить о том, что только Закон № 154 открыл перед казаками перспективу нести эту службу, было бы нелепо;

- в Законе казачьим обществам в вопросах организации службы дается возможность заключать договора с соответствующими структурами власти, но сам порядок заключения таких договоров (соглашений) не определен.

При этом кажется странным, что в Законе не было определено основным направлением казачьей службы подготовка и содержание в состоянии боевой готовности вооруженного резерва, находящегося под командованием Президента РФ. Остальные виды деятельности, прописанные выше, могли бы просто стать составными частями этой главной задачи.

Этот вопрос стал наиболее актуальным в нынешнее время, когда была пересмотрена военная доктрина России. Отказ от системы многочисленных военных приграничных гарнизонов, необходимых при фронтальной войне, в пользу мобильной профессиональной армии, способной подавить очаговую опасность, делает актуальным создание милитаризованных групп гражданского населения, проживающего на приграничных территориях. И казачьи войска, географически прикрывающие Россию с юга, востока, а теперь и запада, могли бы стать составной частью системы безопасности страны.

Конечно, несмотря на все недостатки принятого Закона «О государственной службе Российского казачества» нельзя не сказать и о главном позитивном его факторе. Заключается он в том, что наконец-то за пятнадцать лет со дня возрождения казачества законодательно было подтверждено само существование казачьего движения в России, с которым приходится считаться, и который невозможно выбросить из современного периода истории России.

Наметившийся общефедеральный позитивный процесс укрепления статуса казачьего движения России нашел свое проявление и на территории Терского казачьего войска. В Северной Осетии-Алании Президент Т. З. Мамсуров, возглавивший республику в 2005 году, начал оказывать серьезную поддержку обществам Аланского округа. Появились предпосылки и для значительного увеличения бюджетного финансирования деятельности казачьего движения в этом регионе.

Изменилась в лучшую сторону и ситуация в Ставропольском крае. В краевой целевой программе «Государственной поддержки казачьих обществ Ставропольского края на 2006-2008 годы», утвержденной постановлением Губернатора Ставропольского края от 20 апреля 2006 года № 223, была обоснована сумма в размере 50-ти миллионов рублей (на трехлетний срок)[2, с. 230.].

Увеличение бюджетного финансирования позволило часть выделяемых финансовых средств направить на нужды созданного в 2006 году по инициативе атамана Ставропольского округа М. И. Серкова и при поддержке атамана Терского казачьего войска В. П. Бондарева государственного учреждения «Ставропольский казачий культурный центр». Таким образом, был сформирован профессиональный штаб округа.

К сожалению, государственная поддержка казачьих обществ является существенной только на Ставрополье и в Северной Осетии-Алании. В Дагестане, Чечне Кабардино-Балкарии бюджетное финансирование деятельности казачьих обществ, внесенных в Государственный реестр, или же отсутствует, или же имеет мизерные объемы.

В сентябре 2006 года Большой Круг Терского казачьего войска, проходивший во Владикавказе, большинством голосов переизбрал атамана В. П. Бондарева на третий срок.

Эйфория, связанная с событиями 2005 года (встреча войсковых атаманов с Президентом России и принятие Закона «О государственной службе Российского казачества»), сменилась растерянностью и очередным разочарованием.

На протяжении всего 2006 года казаки Терского казачьего войска, да и других казачьих войск России, с нетерпением ждали Указов Президента РФ и Постановлений Правительства РФ – подзаконных актов, запускающих механизм реализации Закона «О государственной службе Российского казачества». И полное молчание со стороны федерального центра в отношении казачьего вопроса вызывало у казаков недоумение.

Со стороны казалось, что Москва специально оттягивала время, как это было уже неоднократно, отложив «дорогой подарок» на тот момент, когда казачий электорат будет востребован на фоне каких-либо широкомасштабных событий политической жизни страны. И события эти – выборы в региональные и федеральный Парламент 2007 года и Президентские выборы 2008 года были уже не за горами.

Начало нового периода правления атамана Бондарева было связано и с новшеством в общественной жизни Терского казачьего войска. Если ранее в казачьей среде декларировался принцип политического нейтралитета («казаки – вне политики»), то теперь, накануне выборов в Государственную Думу РФ, терцев начали призывать к политической активности. Атаман Терского казачьего войска безоговорочно потребовал от атаманов округов и отделов поддержать на предстоящих выборах партию «Единая Россия». Таким образом, произошел разворот на 180 градусов, от полной аполитичности до бескомпромиссной поддержки партии «Единая Россия».

Федеральные власти в благодарность за столь серьезную поддержку не замедлили прореагировать. Так, 3 июля 2008 года вновь избранным Президентом РФ Д. А. Медведевым была утверждена «Концепция государственной политики Российской Федерации в отношении российского казачества», представляющая собой «систему принципов и приоритетов деятельности федеральных органов государственной власти, органов государственной власти субъектов Российской Федерации и органов местного самоуправления муниципальных образований… в отношении российского казачества». В Концепции, в частности, говорилось, что целями государственной политики Российской Федерации в отношении российского казачества являются: становление и развитие государственной и иной службы российского казачества; возрождение и развитие духовно-культурных основ российского казачества, семейных традиций, осуществление патриотического воспитания казачьей молодежи. Однако в принятой «Концепции государственной политики Российской Федерации в отношении казачества» речь идет в основном о создании «условий для возрождения государственной службы российского казачества». Но ни словом не говорится, ни о возрождении национальных традиций казачества, ни о национальном принципе отбора в казачьи войска, ни говоря уже о территориальной реабилитации.

12 января 2009 года Распоряжением Президента РФ № 15-рп «О Совете при Президенте Российской Федерации по делам казачества» вновь был образован Совет при Президенте Российской Федерации по делам казачества. Председателем Совета был назначен заместитель Руководителя Администрации Президента Российской Федерации А. Д. Беглов. В совет также вошли атаманы казачьих войск РФ, в том числе и атаман Терского казачьего войска В. П. Бондарев. В Положении о Совете говорится, что он «…является совещательным и консультативным органом при Президенте Российской Федерации, образованным в целях содействия реализации государственной политики в отношении российского казачества». Появление Совета и его статус позволяет предположить, что «казачий вопрос» вновь стоит на повестке дня федеральных органов власти. Необходимость динамичного, поступательного развития государства, а также мировой финансово-экономический кризис и связанная с этим растущая опасность социально-политических волнений заставляют власть вновь перейти к более активной политике в отношении казачества.

С возрождением Совета при Президенте РФ по делам казачества началась новая эпоха во взаимоотношении государства с казачеством, наметился целый ряд позитивных моментов и в тех субъектах федерации, где ранее казачество попросту не замечали (Чеченская и Кабардино-Балкарская республики).

В сентябре 2009 года Большой Круг Терского казачьего войска, проходивший в городе Новопавловске, на четвертый срок переизбрал своим атаманом В. П. Бондарева. За сравнительно короткий отрезок времени со дня переизбрания атамана в Терском войсковом казачьем обществе произошел ряд знаменательных событий:

- 25 октября 2009 года был подписан план совместной работы Кизлярского особого приграничного окружного казачьего общества ТКВ с Пограничным управлением ФСБ России по республике Дагестан. Это положило начало выполнению подписанного ранее договора «О несении государственной службы казаками Кизлярского округа в части, касающейся участия в охране государственной границы РФ на добровольной контрактной основах»;

- декабрь 2009 года – подписано трехстороннее соглашение между правительством Северной Осетии-Алании, Управлением пограничной службы ФСБ России по РСО-А и командованием ТКВ о проведении совместных рейдов казаков АРКО ТКВ и пограничников РСО-А по охране государственной границы РФ;

- 17 января 2010 года президент РФ Д. А. Медведев своим указом утвердил атаманом Терского войскового казачьего общества Василия Павловича Бондарева

- февраль 2010 года – заседание Совета при президенте РФ по делам казачества, подписание указов, регламентирующих чинопроизводство, вид знамен, гербов, формы и знаков различия, утверждение удостоверений единого образца;

- 5 марта 2010 года на заседании Священного Синода Русской Православной Церкви проходившей в Санкт-Петербурге по предложению Святейшего Патриарха Кирилла было принято решение об образовании Синодального комитета по взаимодействию с казачеством. Председателем Синодального комитета был назначен епископ Павлово-Посадский Кирилл;

- 10 марта 2010 года создана постоянная комиссия по взаимодействию министерства обороны РФ и войсковых казачьих обществ в составе Совета при президенте РФ по делам казачества

- 20 июня 2010 года – в городе Кисловодске прошло заседание геральдической комиссии под руководством государственного герольдмейстера Георгия Вадимовича Вилинбахова, на котором была утверждена казачья символика.

Самым главным и волнующим событием начала 2010 года для казаков Терского казачьего войска, бесспорно, стало создание Северо-Кавказского федерального округа. Решение о создании Северо-Кавказского федерального округа президент РФ Д. А. Медведев принял 19 января 2010 года. Эта административно-территориальная единица выделена из состава ЮФО. В новый округ вошли Дагестан, Ингушетия, Кабардино-Балкария, Карачаево-Черкесия, Северная Осетия-Алания, Чеченская республика и Ставропольский край, т.е. те земли которые до 1917 года входили в Терскую область. Центром округа был обозначен город Пятигорск. На должность полномочного представителя президента РФ в округе и вице-премьером был назначен Александр Геннадьевич Хлопонин. За короткий срок А. Г. Хлопонин провел ряд встреч с представителями казачества в национальных субъектах вверенного ему округа.

6 июля 2010 года полномочный представитель президента РФ в СКФО А. Г. Хлопонин утвердил состав Комиссии СКФО в составе Совета при президенте РФ по делам казачества. Председателем комиссии был утвержден Юрий Павлович Олейников. Спустя две недели 22 июля 2010 года в городе Ессентуки прошло первое организационное заседание Комиссии Северо-Кавказского федерального округа в составе Совета при президенте РФ по делам казачества.

На сегодняшний день деятельность по возрождению казачества широко освещается в печатных и электронных средствах массовой информации. В 2008 году продакшин-студия «Масальский Мульти Медиа» приступила к реализации нового проекта общественного образовательного интернет-вещания «Казак-ТВ». Цель этого проекта – создание единого информационно-культурного пространства российского казачества, сохранение самобытной казачьей культуры и традиций, а также образование и воспитание молодого поколения казаков – прежде всего учащихся казачьих кадетских корпусов, лицеев, профессиональных училищ, классов, культурно-образовательных клубов и центров допризывной подготовки молодежи. Вся эта работа планируется в соответствии с общими целями и задачами по возрождению российского казачества, а также в рамках национального проекта в области образования, несмотря на зачастую бездействие Министерства образования Российской Федерации, а временами и противодействие.

В заключении хочется процитировать корифея казаковедения А. И. Козлова – «Возрождение казачества – уникальная проблема громадной сложности со множеством неизвестных. Успешное ее осуществление станет неоценимым вкладом в сокровищницу мировой цивилизации. История подобного еще не знает»[28, с. 190.]. Как будут в дальнейшем развиваться событии, сможет ли казачество Терека занять достойное место в политической системе страны, создать мощную экономическую базу, возродить уникальную культуру - покажет время.

Примечания

1. Агафонов О. В. Казачьи войска России во втором тысячелетии. – М., 2002.
2. Губенко О. В. Терское казачье войско в XV-XXI вв. Влияние государства на социально-экономические аспекты казачьей жизни. – Ессентуки, 2007.
3. 10 лет возрождения. Хронология казачьего движения (1989-99). – «Казаки России», октябрь 1999.
4. Корень Р. В., Горельченко Н. Н. Азбука возрождения казачества. Очерки духовно-социально-этнической философии. – Ставрополь, 1998.
5. «Терский казак», № 1 (32), январь 1993.
6. «Терский казак», № 5-6 (14-15), апрель 1991.
7. Батырев В. Д., Изюмов А. И., Матвеев О. В. Союз Казаков России: 1990-2000. – М., 2000.
8. Масалов А. Г. Возрождение казачества на Северном Кавказе в конце XX – начале XXI века. – Ставрополь, 2002.
9. «Казачье слово», № 1, май 1991.
10. «Терский казак», № 8 (17), июнь 1991.
11. Таболина Т. В. Казачество: формирование правового поля. – М., 2001.
12. 10 лет возрождения. Хронология казачьего движения (1989-99). – «Казаки России», ноябрь 1999.
13. Игнатьев Б. Б. Казачество в настоящее время (Казаки в войнах России). – М., 1999.
14. «Терский казак», № 3 (24), март 1992.
15. Материалы Третьего Большого круга Союза казаков. – Оренбург, 1993.
16. «Терский казак», № 7 (16), май 1991.
17. «Казачий круг», № 6, 4 сентября 1993.
18. «Станица», № 1, январь 1992.
19. «Терский казак», № 2 (13), февраль 2006.
20. Казаки на службе России //Информационный бюллетень № 2 /Отв. ред. и сост. Выпусков Т. В. Таболина. – М., 1997.
21. «Казачий Терек», № 3 (8), март 1999.
22. «Терский казак», № 1 (33), март 1996.
23. Петров Г.. Большой Круг Терского войскового казачьего войска. - «Казаки»№ 1, 2003.
24. «Казачьи вести», № 1 (119), 6-12 января 1997.
25. «Терский казак», № 1 (40), январь 1997.
26. «Терский казак», № 9 (10), сентябрь 2005.
27. Податев В. Казаки: прошлое, настоящее, будущее. – «Казаки» № 1, 2003.
28. Козлов А. И. Возрождение казачества: история и современность (эволюция, политика, теория). – Ростов-на-Дону, 1995.
29. «Казачий Терек», № 8 (143), август 2010.